Настало время встретить сумерки.
Молодой ученик был настолько глубоко погружен в размышления, что когда раздалось пение кристаллов, он вздрогнул. Однако то был простой мелодичный звук, не имеющий иного значения, кроме как призвать служителей Алис-арил, «Святилища Мудрости», собраться вместе в конце долгого знойного дня. Ученик вскочил, крепко сжав в четырехпалой руке кайдариновый кристалл, чтобы случайно не уронить. Этому здесь, в Алис-арил, со всей строгостью учили с самого юного возраста. Кристаллы – самое главное. С ними всегда, абсолютно всегда, необходимо обращаться с бережностью. Тогда навык перерастет в инстинкт, и уже ничья неосторожная рука не подвергнет столь драгоценный предмет риску упасть и разбиться.
Юный протосс заставил себя расслабиться, осторожно возвратил кристалл в ячейку и отступил, чтобы с гордостью взглянуть на проделанную работу. Сегодня он осуществил успешный перенос информации минимум из семи древних кристаллов, источенных временем и поврежденных, в сияющие новые сосуды, недавно добытые и отшлифованные.
Наставник Криткал появился за спиной, размеренным киванием выражая одобрение.
– Хорошая работа, – сказал он, улыбнувшись. – Семь. Число впечатляет. Но тебе стоит всегда следить за тем, чтобы работа не выполнялась излишне поспешно. Лучше с безупречной точностью спасти содержимое из одного-единственного кристалла, чем перенести информацию с изъянами из сотни.
Молодой алисаар подавил вспышку раздражения. Он прожил при храме уже сорок лет и не был новичком. Однако склонил голову перед наставником.
– Ты говоришь правду. И все же, перед нами еще так много работы.
Он развел руками, демонстрируя размеры Чаши Воспоминаний. Огромный котлован в форме чаши был выбит в податливом камне темными тамплиерами, что когда-то принадлежали к касте кхалаев. Он возвышался над наставником и учеником на множество уровней, каждый из которых был заполнен кайдариновыми кристаллами. Парящая платформа поднимала служителей к самому верху, где те могли взять не более пяти кристаллов за раз, поместив их в надежно привязанные к телу мягкие сумки. Некоторые кристаллы хранили по одному воспоминанию. В некоторых заключались сотни. Большинство кристаллов были незамутненными, и информация из них нуждалась лишь в легких уточнениях. С задачей понимания и успешного переноса воспоминаний из помутневших кристаллов в чистые справлялись лишь самые острые и высокотренированные умы из алисаар, «хранителей Мудрости». Никто не осмеливался даже предположить, сколько кристаллов хранится в Чаше. Для того чтобы составить общую хронику из хранящихся в них воспоминаний, потребовалась бы не одна жизнь – а протосская жизнь отнюдь не коротка. К тому же то и дело поступали новые воспоминания.
– Радость от этой работы заключается в процессе, а не в результате, – усмехнулся Криткал. – Ибо лишь со смертью последнего темного тамплиера будет завершена она. Но идем же. Солнце клонится к отдыху, и мы должны последовать его примеру. Утомленный разум может упустить детали, а это – как раз то, чего мы ни в коем случае не хотим.
Карликовая планета обладала засушливым и едва выносимым жарким климатом, из-за чего живущие в Алис-арил служители покидали холодные каменные залы ради трапезы лишь на закате и на рассвете. Первые темные тамплиеры, изгнанные с родного Айура, после недолгих скитаний прибыли сюда три столетия назад на корабле зел-нага и решили, что сама судьба привела их на эту луну. Здесь были не только врата искривления – реликвия зел-нага, свидетельствующая о том, что тут побывали Великие Учителя, но и редчайшие сопряжения энергетических потоков, которые изменили (некоторые даже утверждали, что «очистили») местные кайдариновые кристаллы.
