СТЕРВЫ ТОЖЕ ЛЮДИ…
За спиной услышав «Стерва!», улыбаюсь я себе.
И натянутые нервы крепко я держу в руке.
Я печалиться не буду столь расхожему клише.
Знаю, стервы, тоже люди, с одиночеством в душе.
1
Она вытянула губы к своему отражению в зеркале и произнесла:
– Боже, сотворил же ты такую умную и прелестную женщину, как я.
Отражение показало ей милую женщину, с русыми волосами, прямыми и падающими на плечи. В глазах играло лукавство. Аккуратный носик. Это не было лицо красавицы, это было лицо обаятельной молодой женщины, в которой был шарм.
– Ну что? И без косметики все не так плохо. Конечно, с возрастом придется все больше применять искусство боевой раскраски, рисовать лицо, а пока только мелкие штрихи к портрету, созданному природой, – проговорила она своему отражению, – но все принадлежит мне – и шарм и обаяние и женственность. И больше никому. Нет еще такого мужчины, которому я бы все это доверила. Слабоваты они против меня. Я для них сущий дьявол в юбке, с которым они не могут совладать и потому все делают так, как я хочу.
Она чуть подкрасила ресницы, подвела губы и, оставшись довольна своим видом, отошла подальше от зеркала. Встав в пол оборота, и выставив одну ногу вперед, оценила себя. Легкая блузка подчеркивала ее грудь, юбка чуть выше колен открывала стройные ноги, которые обтягивала паутина колготок. Туфли на плоской подошве.
– Привлекательна, чертовски привлекательна. Ну, кто устоит? Одним словом – Стерва! Но, увы, за все надо платить, – произнесла она чуть грустно, – платить за свое материальное и моральное благополучие, за свою независимость. Платить своим одиночеством, а порой и телом. Все крутиться вокруг меня, но вот беда, что себя обманывать, живу я с одиночеством в душе. Все. Хватит ныть! Что это я расслабилась, не мое это. Все будет, как я хочу, а о цене я с собой договорюсь, – закончила она на веселой нотке.
В зеркале был вид полуженщины, полудевушки. Лицо, не потерявшее девичьей привлекательности, но и не приобретшее вид взрослой женщины. Вид был не воинствующий, но и не доступный. На нее смотрела ухоженная, привлекательная и сексуальная женщина. Не фотомодель, но ей вслед оборачивались мужчины, а женщины оценивали взглядом и даже завидовали, она это чувствовала. Но завидовали даже не столько ее внешности и фигуре, а больше завидовали ее независимому, вызывающему взгляду. Взгляду уверенной в себе женщины, женщины, которая представляет ценность, а не цену.
– Вот так вот, Танюшка. Ты уже не та наивная девушка, верящая в красивые сказки, ты уже давно перестала их читать, а научилась творить их сама. Ну что? Вперед, продолжать дальше утверждать свою неповторимость, – и она, улыбнувшись своему отражению, показала ему язык, что придало игривость утреннему настроению.
Выйдя из дома, она села в свой маленький «Пежо» и выехала со двора. Пока ехала на работу, она вспомнила, как шла к тому виду, тому взгляду, тому характеру, что были у нее сейчас.
Была, как и у всех у нее первая любовь, которую очень болезненно переживала, когда не увидела взаимности. Он проявлял к ней внимание, и она наивная и доверчивая думала тогда, что вот они, настоящие чувства, о которых мечтает любая девушка, но, увы, ее любовь посмеялась над ней. Она познала первые уроки секса, в которых было больше страсти, чем во всех последующих ее связях. Она помнила об этом, но чувства притупились, и порой это было удовольствие без умопомрачения. Все было.
Но это не была злая шутка с ее стороны, это была реальность жизни. Когда они расстались, то она проревела весь вечер и всю ночь, и лишь под утро уснула. Проснулась уже другой. Она поняла, что надо жить по иным правилам, которые будет устанавливать сама. Это только глупые женщины стараются отомстить мужчинам. Чего они добиваются для себя лично? Морального удовлетворения, что ему плохо? Можно ли с этим долго жить? Это все проходит. Если так, то они просто дуры. Не надо никому мстить. Надо делать так, чтобы не мужчине было плохо, а женщине хорошо. Это была не ее мысль, но она ее запомнила. Это был главный вывод, который она сделала для себя. Хорошо и материальном и моральном плане. А он пусть живет, как хочет. Надо уметь забывать. Вот ради этого и стоило жить.
