Предисловие к русскому изданию
Роман, который вы держите сейчас в руках, я закончил в 1985 году. В его основе – небольшая повесть «Город с призрачной стеной» («Мати то соно футасикана кабэ»), написанная за пять лет до того. Повесть опубликовали в одном литературном журнале, но мне самому не очень понравилось, как я ее написал (если честно, у меня в то время не хватило мастерства придать хорошей задумке нужную форму), и поэтому я не стал заводить разговор об отдельном издании, не стал ничего переписывать, а просто отложил рукопись на потом. Чувствовал: придет время – и я к ней вернусь. Та сюжетная линия очень много значила для меня, и я долго искал в себе силы, чтобы переделать ее как надо.
Но как именно переделать? Ключевая идея никак не приходила в голову. Проблема ведь не в правке по мелочам, но в развороте угла зрения на сюжет в целом, а для такого разворота нужна принципиально новая идея. И вот, четыре года спустя по какой-то случайности (сейчас уже и не помню, какой) она меня посетила. «Да-да, вот оно!» – подумал я, побежал к столу, сел и принялся за работу, которая заняла у меня около года.
Читая роман, вы заметите, что он состоит из двух отдельных историй – «Конец Света» и «Страна Чудес без тормозов». «Конец Света» написан по мотивам той самой повести «Город с призрачной стеной», а к ней добавлен сюжет «Страны Чудес без тормозов». Собственно, в этом и заключалась моя идея – создать нечто целое из двух разных историй. Они происходят в совершенно разных местах и развиваются по различным канонам – но под конец органично сплетаются в одно целое. Каким образом они пересекаются и чем объединены – читателю не должно быть понятно, пока он не доберется до конца книги.
Загвоздка – и, уверяю вас, очень серьезная – состояла в том, что я и сам понятия не имел, как эти две истории увязать. Но решил не унывать. Я подумал: «Ладно, будь что будет!» – и начал сочинять на ходу (как вы, наверное, знаете, оптимизм – неотъемлемая часть писательской натуры). Я выстраивал эти сюжеты попеременно один из другого – и потихоньку двигался вперед. В итоге получилось, что все четные главы – это «Конец Света», а все нечетные – «Страна Чудес без тормозов». И сейчас, вспоминая все это, я понимаю, что для создания этих разных историй задействовал совершенно разные части себя.
Проще говоря, вполне возможно, что «Конец Света» я писал правым полушарием мозга, а «Страну Чудес» – левым. Или, скажем, наоборот; не важно. Так или иначе, я разделил свой мозг (сознание, если угодно) на две части и писал две разные истории. Должен признаться, ощущение было замечательное.
Например, сочиняя «Конец Света», я плавал в фантазиях своего «правого мозга». Там – очень тихий мир. В маленьком городе, обнесенном высокой стеной, все происходит размеренно и спокойно. Люди сдержанны, немногословны, звуки приглушены. В отличие от этого мира, «Страна Чудес без тормозов» предельно активна. Там вы найдете и скорость, и насилие, и комизм ситуаций, и картины сумасшедших будней огромного мегаполиса. Этот мир существует в моем «левом мозгу». И вот так писать, постоянно ныряя то в один из этих миров, то в другой, для меня (или для механизма, управляющего моим сознанием) – чрезвычайно уютное состояние. Когда мне сложно разобраться в себе, когда душа не на месте, я частенько подхожу к пианино и разучиваю инвенции Баха (правда, очень неумело). Я одинаково напрягаю пальцы обеих рук – и казалось бы простая физическая нагрузка помогает восстановить утерянное душевное равновесие: мне действительно становится легче. Сочинять то «Конец Света», то «Страну Чудес» мне было почти так же легко.
