― Эй!
– С этим пора кончать, − решительно заявляет Ким, пряча за спиной книгу, которую только что выхватила у меня из рук.
– С чем – книгами? – улыбаюсь я, потому что, когда Ким пытается выглядеть сердитой, это на самом деле смотрится забавно. Она слишком гламурна, чтобы казаться угрожающей.
– С книгами, затворничеством, одинокими, тоскливыми вечерами, − перечисляет она. Я решаю остановить ее, иначе она еще долго может продолжать в таком духе.
– Не драматизируй. Мне это нравится. Для меня это не каторга какая-нибудь.
Она скептически вскидывает темные брови. Завидую ее бровям – у нее они идеальные от природы.
– Не сомневаюсь, что нравится. Но, серьезно, сколько можно? Пора поднять свою задницу с этого дивана и сводить ее развеяться.
– Моей заднице слишком хорошо на этом диване. Здесь уже появился ее отпечаток, что, знаешь ли, очень комфортно. И вообще…
– Кая! – стонет Ким, закатывая глаза. – Хватит нести чушь! Сегодня никаких отговорок. Это больше не сработает. – Она качает головой с видом: «Не в этот раз, детка».
– Знаешь, что-то мне нехорошо, − морщусь я, кладя руку на живот. – У меня подозрение, что то тако, что я съела в обед, было не очень свежим. Думаю, мне лучше остаться дома. Для перестраховки. – Я многозначительно киваю в сторону ванной.
– Притворщица из тебя никудышная. И хватит трескать чипсы! – Она хватает наполовину съеденную пачку сырных «Лейс». – Твоей заднице скоро понадобиться больше места на этом бедном диване.
Делаю вид, что глубоко оскорблена ее замечанием.
– Да я всего-то парочку килограмм набрала! Моя задница только выиграла от этого – она как заново родилась!
Ким крутит пальцем у виска и уходит на кухню с моими чипсами и книгой. Я перегибаюсь через спинку дивана и провожаю их тоскливым взглядом.
– Пожалуйста, Кая, пойдем, − просит Ким, меняя тактику.
Упрямо качаю головой. Не хочу. От одной мысли, что пойду на вечеринку, начинает бросать в дрожь.
Я пообещала себе, что больше не стану посещать студенческие тусовки до самого выпуска. И держала слово последние полгода. Осталось еще полтора. Я не намерена что-то менять.
– Никаких вечеринок, Ким. Никакого алкоголя. Теперь это моя религия. Не пытайся сбить меня с пути истины и света.
Она терпеливо ждет, когда я закончу.
– Я не прошу тебя пить. Более того: я и сама не буду. Мы просто потанцуем, пообщаемся, посмотрим, как напиваются другие.
− Ненавижу общаться. Я бы повторно высидела лекцию профессора МакКинана про земляных червей, чем стала бы общаться с людьми, которые мне неинтересны. – Чтобы придать своим словам больший эффект, я изображаю спазмический приступ.
На месте Ким я бы уже забила на себя. Я знала, что этот день придет и она перестанет принимать мои отговорки.
− Эта вечеринка не в кампусе. Сомневаюсь, что там мы встретим много наших знакомых.
− Это вечеринка из прошлого, в котором люди еще не знают о существовании интернета?
− Сомневаюсь. Но если такая будет, я тебе обязательно сообщу. Пожалуйста, пойдем!
О, господи! Эта особа решила взять меня измором! Я шлёпаюсь на спину и громко, с надрывом хнычу.
− На Каю опять нашло?
Я слышу снисходительный голос Джея – парня Хизер. Мне его не видно, но я слишком хорошо знаю его улыбочку, когда он говорит обо мне.
Вскидываю руку и показываю ему средний палец.
− Пошел ты, Митчем!
− Как всегда неподражаема, − сухо отзывается бойфренд моей соседки. Затем они с Хизер прощаются, и этот говнюк уходит.
− Спасибо, − поднявшись, говорю я.
Хизер в своем шелковом кимоно и прической «та, кого как следует оттрахали».
Довольная.
− За что это?
− За то, что сегодня Джей не кричал как раненный лось. Не знаю, что ты сделала, но это сработало.
Лицо Хизер краснеет.
