Рассказ
Бригада геологов бурила желтую, сухую степь под Армянском, надеясь найти пресную воду. Они шли вторую неделю, но соленая вода все не кончалась.
– Сиваш всю округу просолил, – произнес загорелый дочерна бригадир.
Наконец, в низенькой лощине, поросшей кудрявым кустарником, пошла вода белая, пресная, Бригада напилась свежей водицей с хрустальным вкусом.
– Хороша вода – опять произнес бригадир – Все, ребята, шабаш на сегодня! По домам!
Вскоре 120 мощных насосов, в новом построенном гидроблоке, стали жадно сосать подземную пресную воду с хрустальным вкусом, и, со страшным шумом, сливать ее в многострадальный пустой Северо – Крымский канал. Канал был отремонтирован, залатаны большие дыры, сверху покрыты новенькими, ослепительно блестевшими плитами белого мрамора.
Вода с брызгами устремилась в канал, и белый цвет мраморных плит мгновенно стал голубым, солнце заиграло в воде, заблестело все вокруг в белых мраморных берегах.
С Богом! – произнес Владимир Петрович Бережной, глава Крыма, открывающий новую жизнь Северо – Крымского канала.
Торжественно звучала органная музыка высоко под хорами католического храма в Севастополе. Мамина Антонина Васильевна смиренно сидела на скамеечке в храме. Сухощавый серьезный ксендз подошел к ней и шепнул:
– Зайдите ко мне, Антонина, дело есть.
В маленькой, затемненной комнатке ксендз спросил Антонину:
– Как живешь, голубушка?
– Плохо, господин! Все рушится после смерти мужа, вот и крыша стала протекать. Ремонт тыщи стоит, а денег нет, – Антонина вытерла углом платка заслезившиеся глаза.
– Сынок у тебя есть, помощник растет.
– Да Петру всего 16 лет, в девятый класс ходит.
– Вот что, Антонина, есть работа, но только для верного человека.
– Верные, господин, вернее некуда.
– Завтра пусть сын придет ко мне.
Через месяц, Петя Мамин ехал в маленьком рейсовом автобусе. Рюкзак за спиной тяжело оттягивал спину, на груди, в карманчике, застегнутом на пуговицу, лежала красная горошина. Горошину дал ему ксендз. Петр помнил его слова:
– Это – смерть. Как проглотишь, смерть наступит через пять секунд. Сделаешь дело, оставишь взрывчатку, рванет через один час. Ты далеко сможешь уйти, но если попадешь в облаву, то вот, горошина сможет тебя выручить, ты не в лапах полицаев окажешься, а прямо в Рай попадешь, в благодать Божью. С Богом, голубчик! А мама твоя ремонт сделает, и компьютер тебе новый купит.
При слове компьютер он тогда радостно заулыбался и ответил ксендзу:
– Хорошо, господин, все сделаю.
Трясясь в автобусе, сегодня он думал о ксендзе:
– Опутал, старый хрыч маму, как теперь быть?
Петя вышел на указанной остановке, до канала было три километра. Он быстро пробежал это расстояние и вышел к каналу. Место было пустынное, ни селений, ни будки обходчика, только бескрайняя степь, бездонное голубое небо и синяя нитка канала.
Возле воды кипела жизнь. Рьяно цвели и одуряющее пахли полевые цветы, опутанные цепкими лианами вьюнков и душистого горошка. Цвели кусты шиповника, шипами щетинились поросли ежевики, боярышника. Петр остановился возле богатырского куста шиповника, пламеневшего ярко – розовыми огромными цветами.
Он упал на душистую траву, расстегнул рюкзак, с удовольствием потянулся.
Красота какая! – подумал Петр, глядя на белые облака бездонного голубого неба.
Вот я и в Раю, – вспомнил он слова ксендза. Петр расстегнул кармашек на груди, достал горошину.
Через пять секунд наступит смерть, – опять вспомнил он слова ксендза.
– О чем я подумаю в эти последние 5 секунд? О Карине, девочке из параллельного класса, тайно нравившейся ему.
Он вспомнил, какой у нее ласковый и доверчивый взгляд.
– Карина – а-а! – закричал Петр.
Подул теплый летний ветер, Розовые лепестки шиповника осыпали мертвое тело улыбающегося мальчика.
