Лес с секвойями настолько густой, что неба не видно между ветками. Но это хорошо, ведь духота. Пробивались розово-золотистые лучи восходящего солнца, обещая в полдень жару, и нормально выспаться можно будет только в самой чаще леса.
Хотя какой тут сон, когда убегала от меня со всех ног девица лет так двадцати, а может и двадцати пяти. Одним словом, слюна выделилась на морде, и мы не могли поверить своему счастью.
Как вообще ночью выжила в этом лесу?
И зачем самочка убегала от меня, зачем так сильно кричала?
Боялась. Запах страха затмевал аромат моей истинной пары.
Не понравился? Ну, да, не человек, оборотень. Но орать-то так зачем?
Секвойи очень большие деревья. Ярко-зелёные кипарисовые ветки очень высоко. Стволы, словно скрученные канаты золотисто-серого цвета. Мощная корневая система у этих деревьев, под ними мало что росло. Поэтому бегать между секвойями одно удовольствие. Мы и бежали.
Мы – Дикий оборотень, человек застрял в своём хищнике. Афанасий Ведомирович Святобор. Где Афоня – я, Ведомир – мой отец, Святобор – волк, в которого я перекидывался. Так как я мужик сильный, зверь меня в любом случае будет слушаться. Но вот обернуться сразу не получится, даже по воле вот такой прекрасной белокурой нимфы. На полный оборот требовалось время.
Мой хищник нажрался медвежатины и уже хотел пойти спать, как почувствовал её. Самка оказалась человеком, случайно попавшим в мир оборотней.
Ну, мы её и погнали. Играли с ней, то в одну сторону загоняли, то в другую. Хвостом виляли, радовались безмерно. Хрустела под нашими мохнатыми когтистыми лапами высохшая оранжево-кориченая хвоя, мы сминали редкие и совершенно чахлые кусты.
Лес менялся. Секвойи разбавляли сосны.
Ломая мелкие лиственные деревца, пробираясь сквозь папоротник в рост человека, девица, надорвавшая до хрипа своё горло, споткнулась и рухнула на черничник. Отползала в панике от нас.
И в этот момент человек отделился от зверя и стал сам соображать, что к чему.
Я увидел, что у неё голубые глаза, под цвет ягод. Она испачкала одежду и белоснежную кожу. И молочные волосы растрепались, липли к потному красному от бега лицу. Она соблазнительно подкусывала алые губы и дрожала.
Я навис над девушкой чудной красоты. Одежда мне её совсем не нравилась, заботливо со Святобором всё порвали и раскидали по округе, оголив нашу истинную пару.
С такой грудью она могла быть абсолютной дурнушкой, но личико тоже у девицы удалось. И ножки длинные, белые, которыми она брыкалась и пыталась меня пнуть, очень понравились.
М-м-м, какие ножки. Почему без шерсти?
Человечки странные. Вкусно пахли, языком попробовал на вкус… Красивая собралась с новыми силами, начала верещать на весь лес. Металась, крутилась. Я её стройные длинные ноги задней лапой вместе собрал, обездвижил девушку.
Голая она мне нравилась гораздо больше.
На её грудь смотрел.
Вот это да!
Это как же нам со Святобором повезло! Белые объёмные холмы. Светлые розовые соски.
Слюна потекла, язык вывалился из открытой пасти.
Руку протянул, чтобы прикоснуться к прекрасной полной груди, а у меня не рука вовсе, а лапища волосатая страшная и с грязными когтями. Я только что с поля брани, не очень, как жених выглядел… Для человеческой девушки совсем не жених. Зверь я, хищник лесной.
Но потрогать захотелось!
Я таких грудей не мял лет двести. Бережно, не желая навредить, обхватил своей лапищей правую грудь.
И тишина.
Она перестала дёргаться и орать.
Буду знать, как утихомирить женщину в агонии. Огромные круглые глаза, как блюдца, на половину лица. Она хватала воздух урывками.
Я гладил по соску указательным пальцем, стараясь не поцарапать когтем. Прямо под моей кожей сосок твердел, приводя меня в животный восторг.
