Шум ветра пробирался сквозь неровный строй трёх голосов и одну песню, прибавленную лёгкой папиной рукой на плоском бездушном экране. Он всегда так смешно строил брови, когда насмехаясь сам над собой, уверял кого бы то ни было в том, что петь песни для него было за гранью добра. Младший сенатор Фиджез никак не мог позволить себе состроить на своем лице что-то менее серьезное, чем… да кому я собралась лгать?
– …дядь Адам, – в который раз поджала губы Фрея, как только песня закончилась, – вы же сами терпеть не можете этого придурка! Так может её хм… связать? Или… нет! Предлагаю поступить гуманнее и лишить этот ужасный мир такого замечательного человека, прикопав его в вашем саду за теплицей!
Я закатила глаза.
– Я запутался в повествовании, – признался папа, обогнав очередную двухместку, плетущуюся в разрешённом ей диапазоне скорости.
– Она советует прибить Рэджа, чтобы он больше не трепал никому в «этом злом мире» мозги своим добрейшим присутствием, – закинула телефон в рюкзак я, – а я повторюсь в который раз, – хмыкнула, – прощать его я больше не стану, – поймав взгляд папы в зеркале заднего вида, – да-да, потому что «страдают от его выходок все вокруг».
Фрея смотрела на меня с сомнением.
– Какая же ты вруша, Мако, – скрестила руки на груди она, – и я бы приплела что-нибудь посерьёзнее этого слова, но только если дядь Адам прибавит звук на максимум, а ты при этом, – на меня, – начнешь слушать кого-нибудь.
– По фактам, – хмыкнул старший Фиджез с переднего сидения, – но ничего подобного мы делать не будем. Потому что мы законопослушные граждане, – он проехал с улыбкой мимо считывающей данные стойкой, – Фратрия почти на носу – система понаставила в два раза больше маячков и камер на пути в столицу. Так что, вы двое, пока будете там, чудите слегка поменьше. Вы уже не в Берлинге. Особенно это относится к тебе, Фрея.
Подруга деланно возмущённо надула губы.
– Такое ощущение, что все проблемы образуются только из-за меня! А Мако? – она сдержанно назвала меня.
Обычно в таких ситуациях я становилась никем иным, как «Ко-ко-ко», «Кома» или, что более вероятно «Макака». Я её обожала.
– Да, – хором объявили мы с папой.
Была бы здесь мама, то всё семейство Фиджесов было бы солидарно.
– А Мако стоит сзади и пытается смеяться не громко, – добавил папа, – если вы забыли что-то помимо кучи всего озвученного, когда мы тронулись, то напишите список. Следующим утром я снова поеду в столицу. Дочь, я же смогу разбудить тебя завтра в восемь?
– После безудержного кутежа с парнями из школы-пансиона? – вставила своё Фрея, – мы же вам объясняли, что у нас новый план найти для Макаки… ой, ну вы поняли, Макушке нужен адекватный парень. В этот раз с мозгами, золотыми слитками под подушкой и… там дальше по списку.
– Хитрый план, помнишь? – озвученное мной кодовое название вызвало на папином лице смешок.
– Чтобы в одиннадцать обе были в общежитии, – совсем не строго ответил он, – алкоголь – это зло, – сам себе не верил, – особенно в ваши семнадцать. Я проверю, – совсем неубедительный тон.
Я скинула лодочки и закинула ноги на сидение, скатившись головой на колени Фреи.
– Пап, Сенат в соседнем здании, а ты будешь ездить туда каждый день из-за этих игр, – телефон в сумке издал несколько бульков, – я успею соскучиться по маме, но никак не по тебе.
– А вот это было обидно, – проехал очередную стойку для измерений папа.
– Но правдиво, – под его взглядом сложно было не сдаться, – прости. Я уже соскучилась.
– Теперь перебор, – насмехался надо мной он, – Фрея права – не связывайся с Рэджем.
Я хихикнула.
– Тебе не понравилось размазывать его по двери гаража в позапрошлом месяце? Ты сам говорил, что наша деревенская жизнь в выходные скучная и однообразная! – пальцы пробежали по клацающей клавиатуре телефона.
