Маленький котенок в доме – это всегда радость и сплошное мимими. А вот четыре котенка сразу – это четыре Всадника Апокалипсиса.
Водитель Дмитрий сообщил Рейне и детям, что дома их ожидает большой сюрприз, но никто из них и не подозревал масштаба этого сюрпризика.
Вообще-то, вернувшись из Доминиканской Республики путешественники чувствовали себя изрядно уставшими после долгого перелета и вяло отреагировали на сообщение верного Димы, встретившего их в аэропорту Шереметьево. Сюрприз? Ну и пусть, ну и ладно!
Родной дом встретил Зарецких и Костю с Машей кошачьим писком, полным бардаком в гостиной и совершенно раздрыганной домработницей Таисией.
В гостиной царили четыре котенка, мелких, но ужасно шкодных. Серый, черный, рыжий и трехцветный – они осчастливили бы любого кошатника, но… но по отдельности. Ну а вот все вместе они представляли собой стихийное бедствие. Один упорно карабкался по шелковой, тонкой и когда-то очень красивой и элегантной шторе, двое других самозабвенно дрались в кресле, а четвертый с элегическим выражением лица, пардон, мордочки, нагло писал в кадку с любовно выпестованным Тасей фикусом.
Главная комната дома Зарецких представляла собой жалкое зрелище: всюду мусор, бумажки, фантики, конфетки, а еще крайне неожиданные для гостиной предметы. Вышеупомянутые шторы свисали лохмотьями, обивка мебели имела плачевный вид.
Котята бесновались, Фейт и Люцифер с ужасом взирали на домашний апокалипсис с высокого буфета и слезать оттуда не собирались. Красная и растрепанная Тася переводила затравленный взгляд с мелких безобразников на вернувшуюся хозяйку дома. И только Сэнди, котенок-философ песчаного окраса, хоть как-то пытался призвать к порядку обнаглевшую малышню, правда, безуспешно.
– Это что, уже котятки Фейт и Лютика? – ошарашенно спросил Костя.
– Окстись, дурень! – фыркнул Ио, сын Рейны. – За две недели котята не рождаются и так не вырастают. Через две недели после появления на свет у них только-только начинают глазки открываться. И ты разве видишь среди них белого котенка? Тасенька, откуда эти цветочки кошачьей жизни?
– Ой, какое же счастье, что вы приехали! – слабым голосом отозвалась домработница. – У меня уже сил нет! Какой-то мерзавец подбросил коробку с этими малышами на пост охраны поселка. Не могла же я их оставить, верно? Думаю, бедные, несчастные брошенки, подкормлю их, отращу, и мы пристроим их в добрые руки. Многие же захотят иметь котят от самой Регины Ра! А они меня за эти четыре дня чуть в психушку не загнали! Творят, что хотят, никакого сладу с ними нет! Паскудничают, весь дом вверх дном перевернули! И, самое главное, пыталась их закрыть в пустующей комнате, чтобы хоть только ее одну разгромили, так выбираются, бесенята, оттуда как-то, расползаются по всему дому и бедокурят, как хотят!
– Котята в доме – это всегда радость, – выдала Рейна замечательную фразу, зевнула и небрежно добавила: – Пойду спать, до утра не будите!
Иоанну очень хотелось рассказать Тасе и дяде Диме о днях, проведенных в Доминиканской Республике, о ритуалах вуду, на которых им удалось побывать, о знакомстве с сильным колдуном Аданом, о том, сколько грешных душ им с мамой удалось очистить и собрать в Кулон Вознесения. Парень о многом хотел рассказать, но посмотрел на разгром в гостиной, на безумствующих котят, почувствовал дикую усталость и последовал маминому примеру.
Маша с Костей, тоже, не будучи дураками, бочком, бочком просеменили за старшим братом к лестнице.
– Пожалуй, тоже пойду, отдохну. Голова что-то разболелась. А уж дорога из Шереметьева тяжелая была, – пробормотал Дима и позорно сбежал в домик для гостей.
Тася грустно посмотрела на дорожные сумки и чемоданы, брошенные прямо посреди гостиной, на паскудящих приемышей, и бессильно опустилась на диван.
