Дорогой
дневник, если я пишу это послание, то скорее всего я уже мертва. Мамочка не
горюй обо мне — такова моя судьба. Развей мой прах в том небольшом саду около
центральной библиотеки, а дневник сожги.
Твоя
непутевая дочь, Марьяна Шарпад.
Я
закончила строчку, закрыла дневник и наложила знак своей тайной руны, которая
распадется после моей смерти. Маленький карандаш, которым я всегда записывала
свои мысли в него, крепился к кожаному держателю сбоку и был весь изгрызен
моими зубками, потому что единственным другом, с которым я делилась своими
мыслями, был этот старенький подаренный папой дневник.
—
Вы что-то рано себя хороните, эсса Шарпад. Не забывайте, что вас ждет наказание
моего Инквизиторского отдела. Или вы думаете, я вас так легко отпущу?
Я
резко повернулась к мужчине, который так бесчувственно со мной разговаривал. А
ведь все из-за него! Все из-за этого проклятого герцога Аргау!
Нет,
на самом деле, все было из-за моего двоюродного брата. И сидим мы сейчас в этой
клетке для демонических сущностей именно из-за него.
—
Неприлично подглядывать за девушкой, тем более, когда она пишет посмертное
послание.
Герцог
только бровь вздернул, нагло усмехнувшись.
—
И всегда вы пишете посмертные письма вместо того, чтобы попытаться выбраться на
волю? Как вы вообще решились совершить такое злодеяние в моем кабинете?
—
Не в вашем кабинете, а в вашем архиве около кабинета, мэтр Аргау. И не
злодеяние, а фикцию, чтобы отвести подозрения от меня, и от вас. И я не
собиралась умирать! Я просто хотела помочь вам и не подставлять двоюродного
брата, чтобы он под землю провалился! Кто же знал, что вас так все ненавидят,
что поставят такую ловушку!
Да
уж, меня снова передернуло от воспоминаний вчерашнего дня. И моего двоюродного
брата Ятана я действительно хотела закопать заживо. Сжечь все его кудри! Он
меня просто подставил!
—
Так вы продолжаете утверждать, что вы невинная жертва обстоятельств? — холодно
произнес герцог и сверкнул на меня ярко-синими глазами, в которых плескалась
буря. Ледяная буря дроттара.
В
своей жизни я никогда не видела высших магов, даже работая в архиве Управления
Инквизиторов Высшего Совета. Потому что у нас были разъединены все здания.
Документы поступали от их помощников — сержантов или адъютантов, но даже с
такими чинами я не соприкасалась с Высшим Советом. У меня же был самый простой
доступ в архив, где я занималась обычным рутинным документооборотом — подшивала
дела, собирала папки, проверяла целостность коробок и следила за грамотным и
четким переносом информации в классификатор.
Ничего
интересного и захватывающего. Зато теперь сижу в клетке с главным Инквизитором
Тэуры!
—
Я не знала о том, что там будет наложено плетение и оно сработает на... меня. —
закончила я предложение, а сама язык прикусила, чтобы не ляпнуть лишнего.
В
Тэуре не поддерживалась старая магия рун, которая в нашем Басконском княжестве
считалась чуть ли не семейной традицией. Обычно при переезде в Тэуру эти самые
руны, как раз, сдавались в городской архив, и мы, басконцы, могли забрать их
только, когда возвращались на родину.
Я
же свою не сдала. У меня была только одна руна — руна Шип, которая считалась до
вчерашнего дня руной хорошего стечения обстоятельств. Я в свое время смогла
устроиться в архив. Но похоже боги отвернулись от меня, потому что, как можно
назвать удачным стечением обстоятельств — клетку и зависший над моей головой
вердикт о наказании?!
—
Вы мне показались девушкой умной, Марьяна, но так как вы сейчас нагло врете, я
все больше убеждаюсь, что свое наказание вы заслужили.
—
Получается, как и вы герцог Аргау? Вы же тут со мной в клетке сидите. А еще
смеетесь над моим безвыходным положением. Думаете, нас в живых оставят? Ну вас,
возможно, а меня убьют.
