Джастин, герцог Эйвонли, обвел взглядом гостей – его окружало целое море лиц, и на каждом читалось ожидание, что сейчас он произнесет приветственную речь и вместе с невестой разрежет свадебный торт. В горле вдруг пересохло, сделалось трудно дышать оттого, что ему предстояло осмыслить и признать свершившееся: его красавица невеста, а вернее, уже супруга, Люсинда, сбежала сразу после церемонии венчания.
Они вернулись из церкви в герцогский замок, где все было готово к изысканному торжеству. Люсинда сказала, что ей нужно отлучиться, – на свадебном платье, дескать, оторвалась оборка.
– Я на минутку, Джастин. – Она улыбнулась той самой застенчивой улыбкой, которую он находил столь обворожительной.
– Конечно, любовь моя, ступай. – Джастин взял ее за руку и поцеловал в ладонь. – Ты так прекрасна, Люсинда. Я уже говорил, что обожаю тебя?
– Да, Джастин, и не раз. Я тоже питаю к тебе глубокие чувства. – Она снова улыбнулась и легко взбежала по лестнице.
Это было больше часа назад, а герцогиня так и не появилась. Еще через тридцать минут Джастин решил, что она заставляет гостей ждать непозволительно долго, и отправился в женские покои выяснить, в чем причина промедления, но обнаружил там лишь служанку Элис.
– Где твоя госпожа? Мне уже неловко перед гостями.
– Я не видела леди Эйвонли с тех пор, как вы с ней уехали в церковь, ваша светлость.
– Как это не видела? Люсинда сказала, у нее оторвалась оборка… Все ее наряды на месте? Быть может, она переоделась?
Служанка потупилась и покачала головой:
– Простите, сэр. Признаться, я отлучалась проверить, хорошо ли упакованы вещи госпожи для свадебного путешествия. А когда вернулась, мне показалось, что здесь чего-то не хватает, но не осмелюсь сказать наверняка…
Эйвонли подошел к платяному шкафу и открыл створки. Шкаф был полон изысканных нарядов, приобретенных герцогом, чтобы порадовать невесту.
– По-моему, ничего не пропало. – Он нахмурился, глядя на служанку и стараясь справиться с потрясением.
Как могла Люсинда покинуть его в день свадьбы? И что самое главное – почему?
– Хорошенько подумай, девочка, это важно. Ведь твоя госпожа не ушла бы из дома, ничего не взяв и не оставив записки.
– Здесь было старое платье… а здесь несколько безделушек, которыми леди Эйвонли очень дорожила. Теперь их нет. Но все ее драгоценности на месте, ваша светлость.
– Стало быть, твоя госпожа где-то в доме или в саду, – пробормотал Джастин, отказываясь верить очевидному. Зачем Люсинде бежать от него? В голову не приходило ни одной разумной причины. У них были прекрасные отношения, никаких ссор и разногласий. Возможно, их брак нельзя назвать союзом по любви, но он основан на взаимном уважении и искренней приязни друг к другу. Что же могло для нее измениться? Что он сделал не так? Отчего Люсинда покинула его без объяснений?
Герцог обошел покои, пытаясь найти ответы, но, не обнаружив ни единой подсказки, вернулся к взволнованной служанке.
– Тщательно обыщи покои госпожи, надеюсь, она все-таки где-нибудь оставила письмо. И будь любезна, составь список вещей, которых здесь недостает. Мне нужно понять, было ли исчезновение леди Эйвонли спланированным или спонтанным. А я тем временем займусь поисками ее самой.
Поиски ни к чему не привели: новоявленную герцогиню никто не видел.
Гости между тем уже начинали беспокоиться, пошли пересуды. Джастин ловил на себе встревоженные, заинтригованные и любопытствующие взгляды. Его истинные друзья определенно были озабочены, однако среди не слишком близких знакомых нашлось бы немало таких, кого известие о том, что невеста бросила герцога Эйвонли пусть и не у алтаря, но перед самым началом свадебного пира, изрядно повеселило бы. Мысль об этом уязвляла его самолюбие. Джастин привык ко всеобщему восхищению. Он был хорош собой, сказочно богат, и многие благородные семейства в Англии мечтали заполучить его в женихи. Он долго раздумывал, прежде чем выбрал себе невесту. Люсинда была никому не известной провинциалкой, но ее скромность и застенчивая улыбка убедили герцога, что она станет идеальной женой для человека его положения.
