В него влюблялись все девушки Пируаса с первого взгляда. Каждая мечтала, что он бросит взгляд в ее сторону, когда будет гарцевать на белоснежном коне по центральной улице города. Только его, казалось, совсем не интересовали женщины. Увлеченный захватом мира, он старался не замечать ни одну из нас. Так невозможно, подсказывало мне сердце, мужчина вершит великие дела не только ради собственного удовлетворения, невозможно завоевать весь мир только для себя. Потому что самые прекрасные уголки вселенной любой нормальный мужчина оставит для нее, Единственной. У меня, как и у многих девушек со всего мира, на стене висел живописный портрет, магическая копия того, что висела в замке у вожделенного многими девицами полководца Андуса.
Высокий стройный блондин, расправив плечи в парадном зеленом мундире, при медалях, восседал на холёном чернооком коне. А взгляд мужчины, которому на вид было не больше двадцати пяти, устремлялся вдаль, за картину, в бескрайние поля княжества и, конечно же, на пути к недостижимым горизонтам, перед ним представала прекрасная девица, часами глазеющая на великолепную работу старика Тудеуса, лучшего художника нашего мира.
Говорили, будто у Андуса есть некий волшебный предмет, и он просматривает лица всех, кто любуется копиями его портрета. Девицы охотно верили подобным слухам и готовы были сутками сидеть у портрета, чуть ли не состязание устраивали, кто больше времени проведет наедине с портретом полководца. Я не была исключением, и мысли даже себе не допускала, что величайшему полководцу всех времен и народов будет дело до просматривания милейших лиц его почитательниц. И посылала ему воздушные поцелуи, заряжая их сильнейшей приворотной магией. А вдруг…
И вдруг случилось. Я и сама не ожидала, что мои юношеские шалости возымеют какой-то успех.
– Хинта, срочно поднимайся! – тем утром кормилица вбежала в комнату и вела себя слишком суетливо.
Этой сдержанной женщине вовсе не шла к лицу поспешность. Она сносила все на своем пути, открывала мои сундуки и вытаскивала на свет божий мои самые дорогие платья.
– Тебя тролли покусали? – капризно заявила я, отворачиваясь от кормилицы и закутываясь в полу атласной шторы.
– Княжна Хинта, скорее! К твоему отцу пожаловал сам полководец Андус! С бумагами о присоединении княжества к его империи!
Да какая разница, с какими бумагами. Главное, он приехал. И не куда-либо, а ко мне домой.
– Убирайся, Матильда! – рявкнув на кормилицу, я выскочила из балдахина и сама кинулась ворошить кружева в сундуке.
Я не славилась спокойным нравом, потому кормилица быстро ретировалась, дабы избежать лишних шишек на свою голову. Одурманить, околдовать, приворожить… куча разных любовных заклинаний крутилась у меня на уме. Но ни одно я не могла вспомнить правильно и до конца, таким оказалось мое волнение.
Найдя, наконец, изумрудное платье, сшитое к моему восемнадцатилетию прям под цвет моих глаз, я торжествующе улыбнулась, а потом позвала служанок. Столько еще предстояло сделать: затянуть ненавистный корсет, зашнуровать ботинки до самого колена, а самое главное – макияж и красивая прическа из копны кудрявых рыжих волос. Сегодня я должна выглядеть лучше всех девушек Пируаса, потому что буквально через час все они будут сгорать от зависти ко мне, оказавшейся в двух шагах от полководца.
Я понимала, что Андус – человек занятой, подгоняла служанок, от этого они только хуже накладывали тени, постоянно стирали кривой макияж и начинали заново. В итоге я выгнала всех и сама с трудом умудрилась покраситься. Первый раз в жизни. Андус не станет ждать, пока я приведу себя в порядок. И, если он еще не уехал после целых полутора часов моего марафета – моя мечта, наконец-то, исполнится.
