Под куполом суспензорной защиты никогда не наступает темнота. Неяркий свет струится отовсюду. Днем он приобретает лазурный оттенок, а ночью становится зеленоватым, таинственным, слегка мерцающим.
Глеб Сергеевич Стужин подошел к окну.
Уже отгорел закат, угасли сполохи в толще силового поля, лишь со стороны строительных площадок и планетарного дока космической верфи, где проходил переоснащение крейсер «Тень Земли», то и дело прорывались зарницы.
Он долго смотрел на строящийся город, затем обернулся.
Рассудок привычно и непринужденно скользил по грани двух пространств: реального и цифрового. Доклады, отчеты поступали ежеминутно, поток информации, требующей его внимания, не иссякал с окончанием рабочего дня.
Большинство сообщений вызывали у Глеба Сергеевича спокойное, уверенное чувство полного контроля над ситуацией, хорошо и вовремя проделанной работы, но некоторые откровенно раздражали, вливали в душу яд сомнений, напоминая о зреющих, словно нарыв, противоречиях между жителями анклава и тиберианцами.
А ведь сегодня – особенный день.
Минуло ровно десять лет с момента, когда отгремел последний бой.
И как назло, утром, за завтраком, его сын – девятилетний Илья, в котором Глеб Сергеевич души не чаял, – вдруг заявил, что мечтает стать тиберианцем!
Что за чушь?! Он же еще ребенок! А их учитель истории – тоже хорош, надо же додуматься: устроил детям экскурсию на боевой крейсер, будто нет ничего более важного и примечательного!
Стужин машинально взглянул на кибстек. Таймер, установленный десять лет назад, отсчитывал последние секунды уходящего дня.
0:00
Все. Теперь они уже не вернутся. Никогда.
А нервы все же сдали. Неконтролируемая вспышка воспоминаний рванула сознание в прошлое: он ощутил себя вжимающимся в простенок, подле исклеванного пулями оконного проема. Снаружи, под прикрытием радиоактивного пепельного тумана, перегруппировывались скелхи – биологические роботы, ударная сила цивилизации Омни. Искусственные бойцы, не знающие ни страха, ни милосердия.
В автомате – последние восемнадцать патронов. Нет ни будущего, ни надежды – ничего.
Это будет помниться до конца жизни, вновь и вновь возвращаться в ночных кошмарах.
Шипящий выкрик на улице. Серые тени, поднявшиеся в атаку. А в небе – волдыри багрянца, рвущие свинцовый полог облаков. Тогда он еще не знал, что это не очередная волна скелхов, а штурмовые носители с борта крейсера «Тень Земли».
«Тиберианцы». Слово каталось в мыслях, скрипело на зубах.
Они появились в последнюю минуту, ударили, словно длань Провидения. От них Стужин узнал, что Омни уничтожены. В тот день он выставил таймер на личном нанокомпе, зная: срок эксплуатации скелхов равняется десяти годам.
И вот их время вышло. По всем раскладам, последние из биороботов вымерли, оставшись без хозяев, без целей существования. Глеб судорожно выдохнул, отгоняя навязчивые воспоминания, но вместо ожидаемой радости в душе и мыслях плескалось неугасшее раздражение. Он машинально вытер выступившие на лбу градины пота.
Хватит! Всему есть предел! Утренняя выходка Ильи переполнила чашу терпения. Я должен решить назревающую проблему, раз и навсегда!
Отвечая на яркие, эмоционально окрашенные мысли, автоматически сработал вживленный модуль технологической телепатии. Стужин внутренне сжался, но не отменил вызов.
