Мы шли медленно и осторожно, опасаясь, что в любой миг враг встретит нас шквальным огнем из засады. Короткие перестрелки в столице перквизиторов – Центре время от времени возникали то справа, то слева, но открыть огонь нам не пришлось ни разу. Что выглядело странным и непонятным.
Я мельком оглядел лица Славы Профа, Бори Гудрона, Остапа, Трофима, Гриши, спокойные и сосредоточенные. Янис с Ирмой – наше снайперское прикрытие – оставались где-то позади. С ними и была Лера, при воспоминании о которой стало намного легче. Все-таки я ее нашел! Или она меня. Хотя, точнее всего, встретились мы совершенно случайно.
– Скоро будет центр, – негромко сказал Трофим.
– Центр Центра, – поправил его Остап. – Звучит забавно. Кстати, откуда знаешь?
– Ночью приснилось. Явственно так! – хмыкнул Трофим. – От языка конечно же. Как его там звали, Пихля?
– Кто бы их всех упомнил? – пожал плечами Гудрон.
Давая себе небольшую передышку, мы на время задержались там, где пусть и немного, но можно расслабиться – в развалинах очередного дома, которых здесь множество. А заодно перекинуться нескольким словами, намолчались по дороге сюда. Если не считать редких, коротких, но таких информативных фраз, как «движение на двенадцать», «перебежкой по два» и тому подобные.
– Этот тип, пытаясь продлить себе жизнь, пел так, что, попроси его, он бы мне «Войну и мир» полностью пересказал. Причем с выражением и в лицах, – продолжил Трофим. – Если, конечно, читал.
– Скажи еще, что тебе самому удалось осилить. – Гудрон не был бы самим собой, если бы не подковырнул любого и по ничтожному поводу. А зачастую и вовсе без них: такой у Бориса склад характера.
– В отличие от некоторых, – отбил подачу Трофим. И, чтобы развеять сомнения, которые возникли наверняка, причем не только у Бориса, добавил: – Знаешь, с чего начинается четвертый том? – Пауза. – С вечера у Анны Павловны. Хотя откуда бы тебе о ней знать? Темный ты человек, Борис, недаром же тебя Гудроном прозвали!
«Это жадры, – с грустью размышлял я. – Благодаря им они и ведут себя, и разговаривают так, как будто мы не в ситуации, когда нас можно накрыть всех сразу одной-единственной гранатой, а где-нибудь в полной безопасности, например, на Вокзале».
– Так вот, – продолжил Трофим, убедившись в том, что в его компетентности по данному вопросу ни у кого сомнений не возникло, – продвинемся на север чуть дальше, и перед нашими взорами откроется нечто вроде площади. А по центру ее будет, так сказать, резиденция Гардиана. Чтобы не спутали, она представляет собой Дом культуры из какого-нибудь там Гадюкина. Два этажа кирпичной кладки, ну вы и сами немало их повидали. С внесением в его архитектуру некоторых изменений уже здесь. Для удобства обороны конечно же. Как-то: брустверы из мешков с песком где только можно. И ряд амбразур в стенах, проектом не предусмотренных.
Столица перквизиторов даже издалека – с вершины горы – выглядела впечатляюще. Никогда прежде мне не доводилось видеть, чтобы в одном месте оказалось такое количество земных строений. Разнообразных – от торчащих пальцем в небо высоток до самых обычных двухэтажных панелек. От приземистых, явно промышленного назначения зданий до выглядевших совсем уж убогими бревенчатых избушек. И еще ходили слухи, что именно отсюда все и началось – с Центра. Первые дома, первые люди… Во всяком случае, Вячеслав Ступин по кличке Профессор – самый умный из нас и уж по крайней мере самый образованный – не далее как сегодня утром высказал предположение, которое невозможно ни доказать, ни опровергнуть.
– Тот или те, кто все это и затеял, уж не знаю, с какой именно целью, – Слава подразумевал перемещение сюда с Земли зданий, людей и множества предметов, благодаря которым люди и смогли прижиться и уцелеть на дикой, кишащей опасными созданиями планете, – наверняка начинали именно отсюда. Убедились, что не все так просто, и уже затем действовали иначе. Если все мы не пациенты психушки.
