Тихий ветер

Моей бабушке.

Смотри, милая, что получилось благодаря твоим рассказам о войне

Я забыла, как ходить без оков на ногах, без жалобного звона при каждом движении. Эта стальная тяжесть стала основой меня. Сто шестьдесят два звена, измеряющие мою свободу. Сто шестьдесят два звена – это двадцать три шага моего настоящего.

Металлический браслет решили надеть мне на левую ногу. Потому что она ближе к сердцу. Так они хотели напомнить о причине, из-за которой я оказалась здесь. Кровавые ссадины вокруг оков не заживали и досаждали мукой, которую я заслужила.

Ведь это был мой выбор. Когда-то давно я сделала его и не скрыла. И теперь молчаливо принимала все виды пыток и медленных казней.

Но, если бы научились считывать переживания, которые живут в сердцах, то физическая боль утратила бы силу и влияние. Ведь такие страдания беспощадно разрушают души.

Сто шестьдесят два звена моей жизни. Двадцать три шага моей обречённости. Я не помню, как пахнет трава, как выглядит бескрайнее небо, как ветер путается в волосах. Не помню дождя. Забыла снег. Я не видела солнце с прошлой жизни.

Разве это важно? Когда помнишь, почему ты здесь. Помнишь каждое слово, каждое движение и каждую мысль, которая привела к этому.

Я хранила эти воспоминания. Перебирала их каждые секунды отмеренной мне жизни. Боялась что-то забыть. И радовалась, что боль от браслета напоминала о прошлом. О том, почему я здесь.

Всё в мире имеет цену. Мы платим за всё. Чаще всего эти суммы не измеряются материальными ценностями. Чтобы получить знания, мы жертвуем любимым делом. Завоёвываем любовь, тратя время и свободу. Рожаем детей в страшных муках и переживаниях.

В человеческой жизни всё как в гипермаркете. Цена того, чего больше всего хочется, выше остальных. И самый дорогостоящий товар – счастье. За него мы готовы заплатить жизнью. Увы, не всегда своей.

Так было со мной. За своё счастье я заплатила жизнями миллионов людей: невинных, добрых, молодых, совсем юных… Я поступила эгоистично. Я могла всё изменить. Могла их спасти и всё закончить. Но не сделала этого.

Я выбрала счастье.

Теперь всё, что осталось, – это сто шестьдесят два звена моих воспоминаний. Двадцать три шага заслуженных страданий.