Тодд стоял и не мог пошевелиться.
Его жена лежала на темно-синем ковре детской, её левая рука сжимала мягкую, нежно-розовую ткань махрового халата внизу большого живота, алое пятно зияло на нем как раскрытый рот. Кровь рубиновой перчаткой обволокла ладонь до предплечья – будто алое пятно пыталось проглотить её, но только обслюнявило. На ковре вокруг Элис расплылось и отсвечивало зловещим красно-фиолетовым другое пятно. Ее правая рука бессильно размазалась по ковру, в раскрытой ладони, обернутой такой же кровавой перчаткой лежал кухонный нож в чехле загустевшей, потемневшей крови.
Неестественно белый солнечный свет заливал комнату отражаясь от неуместно ярко-желтых стен и усиливая ощущение нереальности происходящего. Запах свежего дерева – они собрали детскую кроватку пару дней назад – смешался со сладковатым телесным запахом, как он вдруг с ужасом понял, околоплодных вод.
– Червяки, – простонала она. – Я их достала, они… мешали ребенку…
Тодд резко задышал, ноги подогнулись и он осел, в ушах шумело, сердце высаживало ребра.
Он видел комнату и себя как бы со стороны. Этого не может быть. Ему снится. Сейчас он проснется.
“Надо… вызывать медиков, – думал он едва передвигая слова в голове. – Надо… что-то сделать”.
Элис захныкала.
– Тодд, ты не слушаешь!
***
– Тодд, ты не слушаешь!
Тодд помотал головой и поднял голову. Алан свел густые брови на переносице, отчего казалось, что на его лоб забралась самая волосатая в мире гусеница.
– О чем таком важном ты задумался? – спросил он.
– Г-г-годовщина… – начал было Тодд, но договорить не смог и сглотнул ком в горле. Гусеница на лице Алана взлетела вверх, образуя сочувствующую дугу.
– Ох, черт, это ведь сегодня она… – он тоже не договорил. – А я тебе статью хотел показать.
Тодд потёр увлажнившиеся глаза, вдохнул, выдохнул.
– Что-то интересное? – наконец спросил он.
– Пишут, что в коммерческое использование запустили настоящую машину времени.
Тодд замер.
Настоящую. Настоящую машину времени. Ту, что он мечтал изобрести – и почти смог.
– Настоящую? – тупо переспросил он.
– Они так пишут, – уклончиво ответил Алан.
Тодд резко встал.
– И они п-п-прямо п-п-перемещают во времени? – от волнения он стал заикаться больше обычного.
– Тодд, я знаю о чем ты думаешь…
Но Тодд не слушал. Он начал ходить из угла в угол в их небольшом офисе, то и дело задевая стол или диван для посетителей. Новость взбудоражила его.
Десять лет назад, после аспирантуры Тодд работал в крупной исследовательской корпорации. Они интересовались его открытиями в области квантового сознания и финансировали его разработки в этом направлении, ожидая восстановления когнитивных функций у пациентов с Альцгеймером, деменцией и другими неврологическими нарушениями.
Тодд работал в паре с бывшим научным руководителем Аланом, которого переманил из университета – он был блестящим инженером и они здорово сдружились, несмотря на пятнадцатилетнюю разницу в возрасте.
Они создали прототип устройства, упорядочивающего волны сознания. Аппарат был запатентован, вышел в массовое производство и лежал в столе каждого психолога – а еще любого, кому нужно было сфокусироваться на работе и достичь максимального потенциала. Эдакий Церебро. Однако прорыва в виде восстановления утраченной при тяжелых неврологических заболеваниях личности не случилось.
Деньги на банковском счету множились благодаря патенту и прежде чем продолжать исследования Тодд взял творческий отпуск. Встретил Элис и спустя год намереваясь жениться, купил квартиру в лучшей высотке города, с окнами выходящими на зеленую окраину. Алан отправил своих детей в колледжи, немного позаботился о своем здоровье, произнес трогательный тост на свадьбе Тодда и Элис, вместе с ними радовался когда узнал о беременности. А потом…
