Эта история началась примерно за месяц до основных событий. Причем я сама невольно их спровоцировала. Но я и предположить не могла, во что выльется мое невинное замечание давней подруге Светке-парикмахерше, когда та заявилась ко мне в гости. Здесь нужно отметить, что Светка – человек, мягко говоря, неординарный. Порой она не устает меня удивлять. Так случилось и на сей раз, правда, я тогда не думала, что Светка воспримет все столь серьезно.
Светка пришла похвастаться новыми джинсами – серо-синими в полоску, с низкой посадкой, с вышивкой на правой брючине, которые мне сразу не понравились. Начнем с того, что мне в принципе не нравится такая модель. Нет, я никоим образом не против моды, тем более молодежной, но создателей этой модели я бы привлекла к ответственности. Может быть, даже уголовной. Ну, это я, конечно, преувеличиваю – видимо, сказывается работа в прокуратуре на заре моей профессиональной деятельности. А если серьезно, мне очень жаль молоденьких глупышек, у которых в лютые морозы из-под коротенькой курточки торчат голые спина и живот, и если у этих девчушек пока еще нет проблем со здоровьем, то в будущем они у них непременно будут.
Но это юные девчонки, какой с них спрос? Я и сама в восемнадцать лет была такой дурехой, что вспомнить страшно. А тут – Светка. Вполне зрелая, сложившаяся дама, заведующая парикмахерским салоном… И вот заходит она ко мне в этих джинсах, куртке до пупа – а на улице, между прочим, середина февраля и минус восемь, – нос красный, сама скукожилась, но вся сияет. Снимает куртку, вешает и сразу этак поворачивается ко мне попой и томным голосом спрашивает:
– Ну как?
– Ужасно, – мрачно, но абсолютно честно ответила я.
– Почему? – недоуменно воззрилась на меня Светка.
– Потому что ужасно, – вздохнула я. – Во-первых, такие джинсы зрительно укорачивают ноги – ты разве никогда не замечала?
Светка бросила взгляд вниз.
– Ты что, хочешь сказать, у меня короткие ноги? – нехорошо сузила она глаза.
– Во-вторых, – не отвечая на провокационный вопрос, продолжила я, – у тебя вся спина наружу, и пузо тоже. А пузо, кстати, у тебя… приличное.
– У меня? – изумленно хлопнула глазами Светка и обернулась в растерянности, словно мои слова могли быть адресованы кому-то еще, и на всякий случай уточнила: – У меня?
– Ну, не у меня же, – усмехнувшись, проговорила я. – Ладно, пошли пить кофе.
Светка покорно пошла за мной, видимо, впав в ступор от неожиданного открытия. Сев за стол, она сразу же пододвинула к себе сахарницу и бухнула в чашку три ложки сахара. Затем принялась за печенье. Я помалкивала, но бросала на подругу выразительные взгляды.
– Что это ты так на меня смотришь? – подозрительно спросила Светка.
– Да так, ничего, – с улыбкой пожала я плечами. – А ты, наверное, к лету захочешь топиков-шортиков-сарафанчиков накупить, а, Света?
– Ну и захочу, и что? – с вызовом спросила Светка.
– Да так, ничего, – повторила я, но уже не с улыбкой, а со вздохом.
Светка решительно поднялась и направилась к высокому зеркалу в комнате. Повертевшись перед ним и так и сяк, она вернулась в кухню мрачнее тучи. Помолчав минуты четыре, она наконец обреченно изрекла:
– Короче говоря, я толстая!
– Ну, я не стала бы так категорично… – начала было я, но Светка меня перебила:
– Даже не спорь. Я и так все понимаю. Только вот что же мне делать-то теперь?
– Ну, может быть, для начала отказаться от этого? – я обвела взглядом свой собственный стол, на котором стояли коробка шоколадных конфет, торт и банка сгущенки, – все это, между прочим, Светка притащила с собой, из моего угощения наличествовали лишь кофе, сахар и диетическое низкокалорийное печенье.
– Нет, этого я точно не смогу! – тут же заявила Светка. – И не уговаривай.
