– Он мне снится.
– Кто? – Виктор недоуменно взглянул на подругу.
– Парень из автобуса.
– Та-а-к, – закрыв глаза и поморщась, мужчина провёл ладонью по лбу, отбросил упавшие на лицо длинные курчавые волосы и вновь уставился на Эмму, – ты вообще в курсе, что я впервые слышу об этом автобусном парне? Давай-ка чуть подробнее, если хочешь, чтобы я улавливал суть.
Эмма – худенькая молодая женщина лет тридцати с милым, почти детским личиком и большими медово-карими глазами – облокотилась на спинку облезлого плюшевого кресла. Её взгляд быстро обежал небольшую, заставленную древней рухлядью комнатку друга и остановился на книжном шкафу.
– Эта история скорее для романов, чем для реальной жизни. Если расскажу, ты подумаешь, что я сумасшедшая.
– Позволь мне решать самому, какие делать выводы.
Эмма зашевелилась в кресле, в раздумье подняла голову и коснулась тонкими пальцами губ, словно опасалась, что слова сорвутся с них раньше, чем она позволит им это сделать.
– Ладно, ты пока соберись с мыслями, а я чай поставлю. Чувствую, разговор не на пять минут.
Виктор поднялся со старенького, ещё советских времён дивана и, косолапо переставляя ноги, направился в кухню.
Эмма и Виктор познакомились в 2007 на ЦТ по русскому языку. Им тогда было по восемнадцать лет. Они разговорились о какой-то ерунде, а через пару месяцев не без удивления обнаружили, что будут учиться не только в одном университете и на одном факультете, но и в одной группе. Филологи по образованию, ни Виктор, ни Эмма по специальности не работали. Сразу после окончания университета Эмма устроилась актрисой в драматический театр, Виктор – ведущим на радиостанцию. Дружба оборвалась на шесть лет.
Однажды ненастным осенним днем, когда окна заливал холодный дождь, а озябшие деревья вздрагивали почерневшими от влаги полуголыми ветками и заунывно качались под натиском ветра, Эмма, вспомнив о старой дружбе, решила написать Виктору. Он ответил сразу, тепло и приветливо. Они начали общаться вновь так же легко и непринуждённо, словно и не было этих шести лет.
– Держи, – Виктор вошёл в комнату с двумя дымящимися кружками и протянул одну Эмме, – смотри осторожнее, чай очень горячий, – он вновь расположился на диване. – Если хочешь поделиться, я к твоим услугам.
Эмма поднесла горячую кружку ко рту. Напиток обжег губы.
– Наверное, и правда стоит облегчить душу, – девушка подняла глаза на Виктора. Глаза улыбались, но печально, сиротливо. – Я уже измучилась бороться с этим в одиночку.
– Валяй. На весь этот вечер я твой.
– Что ж, начну сначала.
– Это будет правильнее всего.
– Я училась на втором курсе. В тот год зима стояла снежная, морозная. Сессия закончилась, я ехала домой в Лоев на каникулы. День был пасмурный. Холодный ветер пробирал до костей. Дороги были завалены влажной снежной кашей мерзкого коричневого цвета. Я жила на Солнечной. Не хотелось ехать через весь город на вокзал, и потому решила попытать счастья и остановить автобус на выезде из Гомеля. Зажав в одной руке сумку, в другой трепыхающийся на ветру билет, я стояла на безлюдной остановке и притопывала на месте, чтобы хоть немного согреться. Завидев автобус с табличкой на лобовом стекле «Гомель-Лоев», я начала размахивать белым клочком бумаги. Автобус остановился.
– Девушка, на вокзале садиться нужно, я вам не маршрутное такси, – недовольно буркнул водитель.
– Спасибо, что подобрали. И простите, пожалуйста, – выпалила я и шмыгнула в салон.
На меня устремились пару десятков недовольных, осуждающих, равнодушных взглядов. А ты знаешь, как я не переношу повышенное внимание к своей персоне. Все места были заняты. Ощущая себя провинившейся школьницей, я не стала выяснять, кто уселся на моё место, и просто двинулась в конец автобуса. Когда я уже была почти в хвосте салона, почему-то замешкалась, по-моему, за что-то зацепилась сумка. Автобус резко тронулся, и я почувствовала, что падаю. Вдруг чьи-то руки подхватили меня и посадили на сиденье. Смущенная, я повернулась к своему спасителю, чтобы поблагодарить, но слова застряли в горле. Это было подобно разряду тока, молнии. На меня смотрели светло-голубые глаза. Сердце захлебнулось необъяснимым чувством. Это нечто сродни узнаванию. Какая-то незримая связь. Словно я всю жизнь шла к этой встрече.
