Стук моих каблуков о холодный мраморный пол эхом отдавался под
высокими сводами здания миграционной службы. От злости я сжимаю
челюсти так, что зубы хрустят.
В голове эхом отдавались слова чиновника:
- Мисс, Пегова, для подтверждения официального статуса
пребывания в США, вы должны подтвердить ваш доход официальной
справкой с места работы. Недостаточно выписки с вашего счёта, мы не
можем никак удостовериться, что это не кредитные средства.
- Да никто не даст мне кредит без той самой справки, которую вы
требуете. Я сейчас в трудной ситуации, поймите. Моя балетная труппа
распалась, обанкротилась, но я не могу вернуться обратно в Россию.
Не сейчас, не на пике формы. Я всю жизнь положила для того, чтобы
выступать на сценах Нью Йорка.
- Но вы выступали в Большом, чем плохо? Москва ждёт вас. И вы
вернётесь туда в ближайший месяц, если не устроитесь на работу с
официальным доходом установленного уровня.
- И куда я устроюсь без Грин Карты? В фаст-фуд? Уборщицей?
- Вы отнимаете моё время, покиньте кабинет. У вас 20 дней до
депортации. Рекомендую купить билеты заранее. Следующий...
Злость кипела во мне обжигающим озером лавы. Я хотела задушить
этого тощего пендосского выродка с тонкими влажными губёшками и
бегающими глазками.
"Мнят себя хозяевами мира, сукины дети... Всё вы просто жалкие
выродки авантюристов и воров, вот кто вы"
Мне, Ирине Пеговой, урождённой праправнучке графа было мерзко до
дрожи унижаться и пресмыкаться перед этим сбродом. Я человек с
высшим образованием, огромным опытом, у которого за плечами
подмостки Большого, вынуждена оббивать казённые пороги ради
возможности работать в Америке.
"Не так я себе представляла свою жизнь в Новом свете... Здесь не
свет никакой, сплошная тьма...".
И только воспоминание об овациях благодарной публики заставило
меня сделать выдох.
"Я умная, придумаю как выкрутиться... Всегда мне это удавалось и
сейчас получится".
В этих мрачных и одновременно решительных мыслях я добралась до
зала, только ежедневные тренировки днём и выступления вечером
делали меня счастливой. В своей работе я всегда видела смысл жизни,
это было просто, ведь я занималась балетом с трёх лет. Я ещё не
умела говорить, а уже садилась на шпагат.
В зале было тихо и прохладно, моё тонкое гибкое тело отразилось
в множестве зеркал. Они холодно взирали на меня, подмечая все
изъяны, стимулируя меня к работе над собой .
Негромко включаю музыку, разминаюсь, обожаю это ощущение лёгкой
ноющей боли в мышцах от тренировок. Люди так превозносят
удовольствие от секса, но для меня танец намного лучше секса. Для
получения неземного удовольствия мне не нужен партнёр, я сама могу
доставить себя на седьмое небо.
Музыка набирала темп, я чувствовала ритм, схожий с биением
сердца, но сердце билось всё быстрее. Чёткие выверенные движения,
отточенные годами тренировок. Кровь струилась по артериям, снабжая
клетки энергией, я была сгустком энергии. Прыжок, приземление,
прыжок выше, опять на земле.
"Почему я не птица?" - с грустью подумала я.
Но эти секунды в воздухе дарили ощущение полёта, невесомости,
бесконечности. Внезапный громкий звук испугал меня, я неудачно
приземлилась, подвернув лодыжку.
- Чёрт, простите... Вы в порядке? - послышался тихий мужской
голос из тени за аркой выхода. - Всё нормально... Только ногу,
кажется, подвернула, - стараюсь вести себя сдержано, хотя и хочется
отчитать неуклюжего недоумка.
Вижу какую-то возню, но рассмотреть собеседника не могу.
- Простите... Мне кажется нужна ваша помощь, - в его голосе
чувствуется смущение и сожаление.
- Да, конечно... Что случилось? - прихрамывая иду к выходу,
вглядываясь в темноту.
Полоска света выхватывает бледное худощавое лицо, покрытое
густой щетиной, над острыми скулами ярко мерцают лазурные глаза.
Тёмные брови болезненно напряжены, определяя глубокую складку между
ними.
