Год 1330-й от пришествия драконов
– Слышь, Меч Властелина, – деловито заговорила белка, распушив свой хвост, – а вот скажи, кто больше на дворцовой службе получает: некромант или чернокнижник?
– Люлей, денег или тюремного срока? – устало уточнил маг, откинув голову на спинку кресла.
Белка… Эйта, Дарящая Безумие… Нет, он, конечно, слышал про нее, но никогда не думал, что придется увидеть воочию. И не только увидеть, но и услышать. И разговаривать. Из ночи в ночь, из ночи в ночь, опасно балансируя на краю разума. Вот и сегодняшняя беседа продолжалась уже не один удар колокола, почти с полуночи. Близился рассвет. Но просить рыжую исчезнуть было бесполезно. Пробовал. По-разному. И даже если эта самая просьба была подкреплена по всем правилам дипломатии: то бишь арбалетным болтом с серебряным наконечником. Результат был нулевым.
Эйта приходила каждый день, точнее, ночь, чтобы свести с ума того, кто еще несколько седмиц назад был Карающим Мечом, хранителем жизни императора. Тем, чьей тени боялись не только во дворце, но и во всей империи.
Именно был, служил. И по долгу службы принял на себя проклятие, уготованное его господину. Ныне оно в обличье рыжей белки точило, как ржа железо, разум Эрриана. Эти разговоры о ерунде изматывали мага.
– А бывает, что всего и сразу? – продолжала допытываться белка.
– Может, и бывает… – пожал плечами маг, глянув в темень за окном. – Но я на своем веку такого не припомню.
– Не припомнит он, – пробурчала белка. – Да и какой там «век»?! Ты еще жизни-то не нюхал.
Маг усмехнулся. Жизни не нюхал. Говорить это тому, чья голова поседела вовсе не от возраста. Тому, кто за свои десять лет службы предотвратил больше сотни покушений, участвовал в раскрытии нескольких заговоров, подавил три восстания. Вот наглое создание!
– И не щурься на меня презрительно, – фыркнула белка. – Тебе сколько? Чуть больше тридцати? А еще не женат. Тещи на тебя нет! И кучи детей в придачу! И выплат по закладной за дом! Вот имел бы жену, два ведра мелких отпрысков и долги – мигом бы с ума сошел. Как миленький! С радостью бы побежал. А то сидит тут, ухмыляется, весь график мне сбивает!
Рыжая встала на задние лапы, воинственно распушив хвост, уперла передние в бока и скомандовала:
– А ну, быстро проваливайся в шизофрению! Кому сказала?!
– Я проваливался только в Бездну. Кстати, не хочешь туда со мной? – Эрриан изогнул бровь.
Нелюбовь белки к Мраку он заметил недавно и теперь беззастенчиво топтался по ее больной мозоли.
– Нет уж, спасибо, – насупилась Эйта.
– И чем, позволь узнать, тебе не по нраву Бездна? – спросил маг. – Там хорошо, темно.
– Там демоны, – нехотя буркнула белка.
– Дарящая Безумие испугалась сынов Мрака?
– Сынов я не боюсь, некоторые из них даже вполне симпатичные, но вот с одной дочерью… Глаза бы эту белую и ушастую вовек не видели. Зар-р-раза! Увела у меня из-под носа такого шикарного мужика…
– Клиента? – заинтересовался Эрриан.
– Любо-о-овь, – печально простонала Эйта, а потом, вспомнив о своих прямых обязанностях, добавила: – Ну как, готов сойти с ума и не портить мне статистику?
– Нет, – улыбнулся ей маг.
– Да чтоб тебя архи сожрали, – в сердцах пожелала белка и растворилась в предрассветной дымке.
– Джером! – чуть громче произнес темный. – Можешь заходить. Она ушла.
Тот, кто стоял за дверью, услышал. Скрипнули петли, и в комнате появился надзиратель Эрриана, которому был отдан приказ убить бывшего преданного слугу императора, едва тот проявит первые признаки безумия. Такова была последняя милость владыки своему Мечу: позволить уйти по дороге вечного сна в твердой памяти.
Маг опустил руки на подлокотники кресла. Браслеты, запиравшие дар, звякнули заклепками. Он устал. За четыре седмицы он устал каждую ночь сопротивляться своему безумию.
