Глава 1
«Папа меня очень любит и постоянно балует, но блин, он относится ко мне скорее, как к коллекционной игрушке, которую защищает ото всех, но хочет повыгодней продать, чтоб заиметь себе в партнёры достойного зятя.
Мать же меня совсем не любит. Но почему? Как можно не любить собственную дочь?
Она с детства мне говорила выглядеть презентабельно и не подводить её семью.
Да, да. Именно её семью, а не нашу.
Но я к этому уже привыкла, даже сама часто так называю нашу «дружную» семейку…»
Я вдруг вспомнила наш с мамой разговор двухмесячной давности:
Она пришла ко мне ночью.
– Папа ведь решил отправить меня заграницу, чтобы пополнить твою семью, но ты настояла на обратном! Почему, мам? – от гнева у меня начали трястись руки, да и голос сорвался из–за криков и слёз. Поэтому, вместо крика, который я ожидала, у меня получилось выдавить только тихий хрип.
Папа загорелся Турецким образованием для меня. У Кифстена Балена и его суперкомпании есть связи почти по всему миру. Турция– это одна из тех стран, где у отца есть множество молодых партнёров, за которых он хотел бы меня сосватать.
Мама весь вечер кричала на отца. Она убеждала его в том, что дочь должна жить рядом с семьёй, иначе с ней может что–то случиться. Эта женщина придумывала на ходу кучу причин, чтоб её дочь осталась в Нью–Йорке. Я её не понимала ровно также, как и папа. Мы всё это время переглядывались грустными взглядами, хоть папа и пытался меня подбодрить, подмигивая мне и натягивая улыбку. Папа был на моей стороне, как и всегда. Хоть и по своим причинам…
– Ты ужасно тупая, раз не понимаешь таких простых вещей. – мама тяжело вздохнула и продолжила отчитывать меня, – Твой отец выдаст тебя за тупого истукана, «Балет» понемногу идёт на дно и нам сейчас не до твоей свадьбы, сначала нужно наладить продажи, а этот идиот не принесёт нам того, что нужно. Ты обязана быть рядом с семьёй, а не шляться с восточными дружками по берегу Босфора! – выплюнула она наконец.
– Но как я выйду потом замуж, если не поеду красоваться перед папиными горячими партнёрами? – я решила играть по её правилам, – Тут то мне ни с кем нельзя встречаться. – с ехидной улыбкой напомнила я.
Мне нравилось выводить Лиссу своими словами и действиями, потому что только так она начинала проявлять эмоции. А плохие или хорошие– мне не столь важно, зато создаётся видимое ощущение, что я разговариваю с человеком, а не со змеёй. Холод мамы обжигал меня куда сильнее, чем её крики. Даже пощёчины, которые я частенько отхватывала за побеги из дома или опоздания были только от её громил. Иногда может показаться, что моя мать довольно агрессивная, раз натравливает двух своих подчинённых на собственную дочь, но это всё моя заслуга– «бесить её» стало моим призванием.
– Я сама выдам тебя замуж. – будто это был совершенно естественный факт, заявила мама, – Ты ведь не думала, что я позволю тебе самой его выбрать и совершить ошибку в таком важном вопросе? – мама с ужасно наигранной нежностью положила руку мне на плечо и, сжав его, улыбнулась.
Ну и оскал! В точности, как у змеи!
Жаль, что эту черту мать не передала мне вместе с цветом глаз.
– Ошибочно рождённые люди созданы, чтоб совершать ошибки всю свою жизнь… – почти прошептала я, убрала мамину руку и ушла к себе на чердак.
«… Папа так и не смог убедить нашу «домашнюю мегеру» и ему пришлось отдать моё место в университете какой–то дочери знакомого. Конечно, это не повлияло на его карьеру так, как могла бы моя задуманная свадьба. Но всё же этот человек познакомил отца с Джеффом Скидменом, приёмная дочь которого, как оказалось, росла в приюте вместе с моей мамой. Однако Мелису удочерили, а Лисса прожила там до своих 18 лет.
