Эдгар Мэхью Бэкон
Миссури разлилась. Говоря обычным финансовым языком, произошел спад в сфере недвижимости, и несколько тысяч акров хорошо защищенных пахотных земель отказались от своих древних прав на прибрежные территории и превратились в простую желтую грязь, которая проносилась мимо Гласкоу и Бунвиля со скоростью пятьдесят миль в час. Между Эрроу-Рок и Лисбоном поток, раскинувшийся под островами, пытался на бешеной скорости влиться в свое сужающееся русло, с бешеной стремительностью бился об извилистый берег, разрывая, перемалывая и захлестывая его.
Когда стена мутной пены, обозначавшая границу наводнения, стала заполнять окна и дверной проем дома Майка Касседи, семья решила, что пора уходить. Их бегство сопровождалось громкими причитаниями, которые исполняла Джейн Касседи, жена рабочего, а Эллен, Джейни и Мейми Касседи подхватывали их по мере своих сил. Бабушка МакКри, жертва ревматизма, ковыляла в слезливом молчании, благочестиво перекрестившись, когда маленькая группа бездомных беженцев достигла более безопасного места на обрыве. Они были не одиноки в своем бегстве. Остановившись, несчастная семья оказалась в окружении таких же несчастных соседей, и это обстоятельство значительно смягчило тяжесть их несчастья.
Семья оказалась в окружении таких же несчастных соседей, и это обстоятельство значительно смягчило тяжесть их несчастья.
Рядом находилась миссис Тун со своими шестью детьми, и каждый из них был с заплаканным лицом, а миссис О'Грейди сокрушалась совместно с миссис Донелли и вдовой Дэйли.
Около трех часов дня, поколебавшись некоторое время на своем фундаменте, дом Касседи поплыл. Он двигался, пока не ударился о единственное неподвижное здание в округе – маленькую каменную церковь Святой Анны. Последнее, что видела убитая горем семья, – это то, как дом разлетается на куски по водной глади.
Майк Касседи и не думал присоединяться к пустым причитаниям женщин и бесцельным рассуждениям большинства мужчин. Сохранив упряжку и повозку, он занимался спасением до тех пор, пока сумерки не опустились на землю и потоп. Результатом его трудов стала груда пиломатериалов, пестрая по своему разнообразию, но вполне достаточная для того, чтобы построить убежище, не уступающее ни лагерю Кирнсов, ни царскому дворцу О'Брайанов.
Когда ночь накрыла бурлящие воды Миссури, и последний горемыка на обрыве забылся тревожным сном, на затопленном участке земли, где стоял дом Касседи, произошло странное событие. Госпожа МакКри, наделенная способностью видеть вещие сны, когда происходят важные события, узрела в своих снах огромный новый дом, несущийся по течению. Он стоял на мели, нижний угол передней части здания сначала зацепился за подтопленный брус, а затем, по мере выравнивания, его все больше и больше тянуло на восток, пока наконец он прочно не осел в двадцати шагах от того места, где стоял старый дом.
С первыми лучами солнца Эллен, Тесси и Мейми проснулись и отправились в путь. Они направились к краю обрыва, чтобы узнать что-нибудь новое. Через пять минут они вернулись, запыхавшиеся от волнения, и влили удивительную историю в доверчивые уши бабушки.
– Новый дом, больше и лучше нашего, – объявила Тесси.
– А еще на нем есть краска! – дополнили другие сестры, бурно радуясь тому, что эта важная новость, принесенная с собой, почти перевесила бы славу первого сообщения, была упущена проворной Тесси.
Бабушка не выказала никакого удивления, но, поднявшись, без слов взяла трость и, уже одевшись, медленно зашагала к указанному месту, а ее только что проснувшаяся невестка, все еще протирая глаза от сна, с невероятной поспешностью надела на себя ту одежду, которую требовали приличия, прежде чем предстать перед взором рано поднявшихся соседей. Майк Кэсседи, окоченевший и измученный вчерашними подвигами, еще долго не мог прийти в себя, бедняга; но в конце концов и он присоединился к маленькой процессии, и в итоге бабушка МакКри прибыла к обрыву последней.
