«Все, что неожиданно изменяет нашу
жизнь, – не случайность. Оно – в нас
самих и ждет лишь внешнего
повода
для выражения действием».
Александр Грин
(Александр Степанович
Гриневский)
ПРОЛОГ
Через прицел снайперской винтовки
«Сумрак», уже несколько часов выжидаю появления своей цели.
По территории большого ранчо, что
расположено в двух километрах от меня, то появляются, то вновь
скрываются из вида дети, но они меня не интересуют. Тридцать две
минуты назад она скрылась в стенах большого ангара и на данный
момент еще ни разу из него не выходила.
— Ну, где же ты? – я впервые
настолько нетерпелив в наблюдении, но желание её увидеть нестерпимо
зудит в голове и не даёт мне покоя.
Невольно задерживаю дыхание.
Наблюдаю, как из большого красного амбара выходит белобрысый
парень, а вслед за ним и она.
Маленькая, хрупкая девочка - именно
такое впечатление она создаёт.
Каштановые волосы, почти достают до
маленькой круглой попки, скрывающейся под тонкой тканью цветочного
сарафана. Острые ключицы, приподнятая юная грудь, тонкая талия,
длинные, стройные ножки, это все не могло не привлечь моего
внимания. Только зацепила она меня, вовсе не этим, а нежными
чертами лица. Маленькие пухлые губки нежно розового цвета, слегка
вздернутый нос и… о, Господи, давно я о тебе не вспоминал, просто
божественные карие глаза. Она, словно ангел сошедший с небес.
Кроткий, манящий своей чистотой и невинностью.
Она веселится, порхает вокруг него,
словно вырвавшаяся на свободу птичка. От улыбки, которой она
одаривает мальчишку, я практически сразу ненавижу его. А от
взгляда, которым она смотрит на него... внутренний зверь отчаянно
вопит от зависти, что эта девочка никогда не улыбнется мне с той же
искренностью.
Эти бездонные карие глаза смотрят
так открыто и искренне, но в их глубине я улавливаю что-то еще...
Даже с такого расстояния и сквозь прицел от меня не скрывается
окутывающая ее пелена печали.
В то время как хмурый здоровяк,
идущий с ней рядом, смотрит на нее снисходительно, я бы даже сказал
– раздраженно, мне хватает малого...
Один взмах ее пышных ресниц выбивает
из меня дух, и, давно мертвое сердце, неожиданно напомнило мне, что
оно у меня всё-таки есть и еще стучит где-то там, в глубине грудной
клетки.
Правильно говорят, что "глаза -
зеркало души." И я впервые загорелся желанием заглянуть в чью-то
душу. Нет, не для того, чтобы устрашить своей чернотой, а чтобы
убедиться в увиденном или хотя бы опровергнуть свой глупый
порыв.
Что она за человек? Добрая или все
же обманчивая стерва? Так ли она чиста, как мне показалось?
Или... такая же продажная шлюха, как
и все до неё!
В моей жизни встречались разные
экземпляры, но ни одна не зацепила. Все они, как на подбор, хранили
в себе ядерную смесь порока и меркантильности. Ни разу не
влюблялся, да и не переношу я эту сентиментальную хрень. Сколько
женщин кричало мне эту чушь в спину: "Люблю тебя! Останься!" –
вторила каждая, кому повезло побывать в моей постели дважды.
Семья... дети... даже при самом
большом желании, это недоступная роскошь. Да и не наша это
прерогатива. Непозволительная блажь. По крайней мере, пока мы не
устраним последнюю угрозу, что словно гильотина, нависла над нашими
головами.
А тут... вдруг подумал про любовь.
Совсем с ума сошёл!
Это чувство оказалось для меня
похуже пыток. Психанув, я бросил наблюдение и отправился нажраться
до чертиков. Но, как оказалось, зря:
- Во-первых, эти глаза с печалью в
своей глубине, преследовали меня всю ночь. Манили, дразнили и
отравляли вопросом: Почему они такие печальные, несмотря на видимое
веселье своей хозяйки?
- Во-вторых, на следующий день,
вместо меня в наблюдатели отправился мой брат и я знал... Знал, чем
это грозит, еще с того момента, как мы получили первую информацию о
ней. Я сразу понял, что он опасен для неё. Именно поэтому взялся за
столь скучное дело как "слежка". Чтобы не подпускать его к ней. Не
будить сумасшедшего зверя.
