Под покровом теплой июньской ночи два обнаженных тела предавались древнему, как сама жизнь, танцу. Мужская спина, частично покрытая татуировками, уходящими на грудь и руки, бугрилась от мышц и заслоняла собой стройную, но фигуристую девушку.
Ее ноги были широко разведены, а упругая большая грудь аппетитно подпрыгивала в такт толчкам.
Они оба громко постанывали, дыхание сбивалось, но внезапно пришедший оргазм не принес облегчения ни ему, ни ей.
– Черт, – неразборчиво выдохнул мужчина, – Я по-прежнему хочу тебя так, что аж зубы сводит.
– Только не останавливайся, – заплетающимся языком взмолилась девушка, – Я умру от желания, если ты прекратишь сейчас.
– Я тоже близок к этому. Иди сюда, красотка, – парень откатился на спину и одним движением усадил на себя ее миниатюрное грациозное тело.
Сильные накаченные руки, покрытые татуировками, помогли ей удобно усесться на нем, приподняли за разведенные бедра и с тихим шипением опустили на свой член. Красивая темноволосая девушка извивалась на нем, опускаясь и приподнимаясь. Все быстрее и быстрее, пока ноги не начало сводить от напряжения.
– Деткааа, – он взял ладонями ее грудь, играясь с сосками, – Мне этого мало. Хочу вколачиваться в тебя без остановки всю ночь.
– Хочу, чтобы ты не смел останавливаться всю ночь, – шептала она, обвивая руками его шею.
Это безумие длилось еще долго. На небосклоне успевали зажечься и погаснуть звезды, а двое людей никак не могли насытиться друг другом.
* * *
Я проснулась, словно от резкого щелчка и вздрогнула. Сонным взглядом обвела комнату и поняла, что нахожусь в чужом и незнакомом мне месте.
Богатая обстановка, дорогая светлая мебель и крутая техника. Это явно не моя съемная комнатка в квартире на Выхино. Мне на один только телевизор, почти во всю стену, придется работать от восхода и до заката несколько десятков лет.
Голова странно гудела, а в висках меленькими молоточками и зубилом мозг выбивал просьбу о помощи. Или хотя бы об обезболивающих таблетках. Как странно, я совсем не помнила, как здесь оказалась. Это ли не первые признаки старческого маразма? Хотя мне в мои двадцать три года еще рано о нем думать. Значит, причина в другом.
Я лежала под легким шелковым пледом и только собралась вылезти, как почувствовала на талии тяжелую руку. Она по-хозяйски меня облапила и требовательно притянула к горячему голому телу. Мужскому! Подтверждение того гордо упиралось мне в ягодицы и делало неудачные попытки поприветствовать с добрым утром.
– Мамочки! – рот открылся в немом крике, – Голый мужик! В постели! Со мной!
Даже не знаю, что меня удивило больше: то, что ничего не помнила, начиная со вчерашнего вечера или то, что проснулась в постели с каким-то незнакомым мне мужчиной.
Беря пример с котов, когда они становились жидкостью, если им нужно пролезть в самую маленькую щелку, я медленно «утекала» из мужского захвата, вовремя подложив тому под руку небольшую подушку.
В комнате было темновато, но я все-таки смогла рассмотреть спящего мужчину. Европейская внешность, лет тридцать на вид, густые темные волосы, красиво изогнутые губы. Верхнюю часть туловища украшали витиеватые татуировки. А ниже… о мой Бог! Я точно смотрю на живого человека, а не на постер с мужской обнаженкой из Playboy?
Даже в расслабленном виде красивый и большой мужской орган. При взгляде на него низ живота подозрительно заныл, а ноги намекали, что этой ночью успели перетрудиться.
– Машка, блин, во что ты вляпалась?! – тихо себе под нос пробубнила, – Где я могла подцепить такого красавчика? Хотя, скорее это он меня подцепил… не с моим везением кадрить таких мужчин.
Вот хоть убейте, не помню я, что было вчера. Чистый лист в голове, на котором куча вопросительных знаков.
