В сердце Африки. Незабываемое приключение русских, отправившихся по самым нетуристическим местам Африки и задержанных по подозрению в шпионаже

Внизу равномерно проплывала белая дымка. Сильный ветер поднимал облака песка и пыли. Где-то там ниже, под зыбкой пеленой, лежат пески великой Сахары. Большой эрг Джураб и впадина Боделе. Я поежился, впервые за последние две недели ощутив, что такое прохлада. Лицо, пропеченное палящим солнцем, исколотое потоками колючего песка, еще горело. Сумасшедшая жара окружала нас с самого первого дня пребывания в Чаде.

Мерно вибрировали двигатели самолета. Нас перевозило громадное детище итальянско-американской компании «Alenia» – военный транспортник «C-27J Spartan». Впервые в жизни я летел на негражданском самолете. Это завораживало. Высоченный потолок, странные скамьи для пассажиров с необычными ремнями безопасности, которые застегивались на затейливый крючок, и малюсенькие иллюминаторы. Напротив меня восседал весьма колоритный человек. Его я приметил еще в аэропорту, потому как это был единственный африканец, щеголевато одетый в европейскую одежду: брюки, рубашку и пиджак в клетку. Чуть дальше, опершись на длинный автомат, устроился рослый чадский военный. В самом начале полета он отсоединил рожок от автомата и весь полет не спускал внимательных глаз с нашей группы.

В хвостовой части салона был закреплен ремнями большой промышленный холодильный шкаф. Вокруг него кучей навалены сумки и рюкзаки, это наш багаж. В левой половине самолета несколько гражданских: женщины, завернутые в абайи так, что видны только глаза и черные ступни в сланцах, и придерживающие пластиковые ведра из-под краски, доверху наполненные финиками. Трое мальчишек, одетых в длинные туники, и человек пять военных с оружием.

Правая половина салона сильно отличалась от левой. Здесь разместили нас: команду восьмого этапа кругосветки «Мир Наш». Десяток загорелых европейских лиц, разноцветные майки, шорты, усталые лица. Ближе всех к пилотам, замыкая наш ряд, сидел Юсуф, один из местных спецслужбистов в традиционной рубахе до пят цвета охры и расшитой золотом тюбетейке. На протяжении двухчасового полета он увлеченно и тщательно изучает наши паспорта, разложив их на коленях, и делает какие-то пометки в блокноте.

Мы периодически пытались обмениваться впечатлениями, но из-за невероятного гула, стоящего в салоне турбинного самолета, эти попытки были тщетны. К тому же, для того чтобы тебя услышали, нужно было встать, подойти ближе к собеседнику и прокричать ему в ухо. В этот момент службист и солдат с автоматом начинали демонстрировать признаки недовольства, разговор получался недолгим. Я откинулся на ременную сетку, служившую подголовником. Закрыв глаза, попытался представить, где же мы сейчас летим в планетарном масштабе, и проанализировать, как же мы тут оказались. Ведь наш план не предполагал такого поворота событий. Теперь же наш полет проходит над Африкой, под небольшим углом с севера на юго-запад, в сторону столицы Республики Чад – Нджамены.

События сегодняшнего дня завертелись в моей голове. Еще вчера вечером жизнь текла спокойно и размеренно. Утром мы планировали выспаться после трехнедельного маршрута по пустыне Сахара. Спокойно встать, позавтракать и не спеша поехать в центр небольшого африканского городка Файя-Ларжо в Республике Чад, в самом центре Африки. Нужно было чинить машины, заправляться топливом и покупать съестные припасы. Но на рассвете громкий стук в ворота нашего пристанища – миссии Красного Креста и десяток вооруженных людей, окруживших лагерь, поменяли запланированный ход событий…