Глава 1. Крик божественной женщины
Слова человека поначалу вызвал у Нефтис усмешку. Как же наивны бывают эти люди! Да, боги наделили их разумом, но, очевидно, наделили совсем чуть-чуть. На вопрос англичанина нимфа ответила своим вопросом:
– Ты не знаешь, что может случиться? – она приподняла левую бровь. При этом Нефтис не удивлялась сказанному бароном Милтоном – она лишь разыгрывала удивление, этакую божественную неосведомленность. – Случиться может очень многое. Самое простое: Гера вышвырнет тебя с нашего небесного мира, как вчера этого заносчивого негодяя – графа Оршанского. Уж согласись, падение с небес на землю очень неприятно. Одно дело быть среди богов, и другое в вашем ничтожном мире среди обычных людей. После того, что ты видел здесь, вернуться туда и жить там до конца недолгого человеческого века, разве это не жестокое наказание?
– Твое имя Нефтис? – уточнил Майкл, прислушиваясь к себе. Ощущение, будто нечто касается его головы и проникает в нее ненадолго прошло, но тут же снова вернулось. Даже послышался какой-то невнятный шепот. Шепот стал еще более ощутимый, хотя рядом кроме нимфы и самого Майкла возле бассейна не было.
– Да, Нефтис! Что означает: госпожа дома! Давно бы мог запомнить мое имя! – неторопливо спускаясь по ступеням, Нефтис подумала: не слишком ли пренебрежительно она ведет себя с этим ничтожеством? Если он пожалуется Величайшей, то богиня может наказать ее за такие вольности. Но синеволосая нимфа слишком не любила людей. Не любила настолько, что и порой ей было трудно сдерживаться. Сделав еще шаг, она добавила: – Раздевайся, человек, смелее! Я же сказала, нам не свойственная глупая людская стыдливость! Мне все равно, снимешь ли ты тут халат или сдерешь с себя кожу. Главное, не испачкай воду в бассейне.
– Нефтис, ты была когда-нибудь на земле? – полюбопытствовал барон. Надменность нимфы и ее неприятное отношение к миру людей задели англичанина. Ведь его родной мир был не так уж плох, и там жили близкие, дорогие ему люди.
– К счастью, нет. Нечего там делать. И глупо об этом спрашивать. Все равно что спросить, была ли я когда-нибудь по уши в грязи, – усмехалась божественная, присев на край балюстрады.
– То есть ты сейчас рассуждаешь о том, чего никогда не видела и если знаешь, то в лучшем случае лишь понаслышке. Тогда послушай меня, человека, но человека, прожившего в нижнем мире 27 лет и знающего тот мир намного лучше тебя, – барон Милтон начал неторопливо развязывать пояс халата. – Земной мир не так красив, как ваш небесный, но он намного больше, разнообразнее, и есть в нем всякое: и плохое, и хорошее. Причем последнего намного больше. Понимаешь?
– Нет! – отозвалась она. – Мне это ни к чему.
– Пусть так. Но даже если тебе это ни к чему, то постарайся следующий раз не судить о том, чего не знаешь, если не хочешь глупо выглядеть. Так, как сейчас, – Майкл развязал халат и был готов скинуть его, вместе с остатками стеснения, чтобы предстать обнаженным перед божественным солнцем и заодно перед нимфой с голубыми волосами, но в этот раз он яснее ощутил шепот, исходящий будто из его же головы. Кажется, будто кто-то произнес его имя. И, хотя голос в его сознании был совершенно безмолвным, но почему-то показался очень знакомым.
– Это я выгляжу глупо?! – зрачки Немфис расширились, и глаза ее стали черными от гнева. Да как он смел, говорить так ей! Нет, этот негодяй еще хуже графа Оршанского! Его надо определенно поскорее вернуть в нижний мир! В голове нимфы тут же завертелись мысли о том, как можно опорочить очередного любовника хозяйки.
***
Хотя дворец Геры потрясал размерами, найти Майкла Милтона я смог довольно быстро – помогла интуиция. Мое особое чутье мага почти сразу привело меня к каскаду бассейнов. Там я и увидел брата Элизабет, спускавшегося по мраморной лестнице. На какой-то миг издали мне показалось будто от Майкла исходит золотистое свечение. Я даже остановился, подумав, что Гера уже использовала на него «Камень Нового Бога» – это бы стало скорее непринятым поворотом, с пока неясными последствиями. Хотя бы потому, что и Элизабет, и Елена Викторовна тогда бы потеряли прежнего Майкла. Однако через несколько секунд я понял: Майкл по-прежнему человек, а свечение – так всего лишь падали солнечные лучи, освещая барона и причудливо отражаясь от воды в мраморной чаше. И еще такие «чудеса» были обусловлены моим восприятием, из тонкого плана.
