«Лексус» был припаркован напротив администрации, передними колесами на газоне, прямо на белых мелких цветах, которые до поздней осени так сладко пахнут медом. Проходившие мимо стражи порядка делали вид, что ничего не замечают, а я стояла у поребрика, надвинув на лицо капюшон толстовки, сунув руки в карманы, и с неприязнью разглядывала новенький, вызывающе чистый автомобиль. С утра моросило, но машина была без единого пятнышка. Цвет был красивый – темно-серый, с искорками. Как будто асфальтированная дорога после дождя. Я вытянула шею, заглядывая в салон через лобовое стекло, потому что остальные стекла были затонированы, на что полицейские тоже предпочли не обратить внимания.
На панели валялся брелок в виде черепа, и почему-то именно это взбесило меня больше всего.
Мобильник завибрировал, я поправила наушники и басом сказала:
– На связи.
– У меня все готово, – так же басом объявила моя подруга Милана.
– Оки-оки, – я почувствовала знакомую дрожь во всем теле. – Готовность – три минуты!
Сейчас начнется!
Сбросив Милану, я набрала Вадима:
– Бантик, Милана готова. Через две минуты!
– Понял, – коротко бросил Вадим.
Я следила за пульсирующими цифрами на мобильнике, отсчитывая последние мгновения до начала «выходки». Три… две…
– Бро, закурить есть? – раздался сзади пьяный голос.
Я откинула капюшон и обернулась.
Стоявший передо мной парень лет двадцати пяти – тощий, с длинными сальными патлами и бородкой в три волоска, испуганно попятился. Но я его понимала, ему было, отчего испугаться – на мне была маска в виде черепа.
В ту же секунду на площади оглушительно зазвучала музыка. Миланка расстаралась! Наверняка, в кабинете мэра, на пятом этаже, зазвенели стекла!
Парень, просивший закурить, попятился, а потом помчался прочь со всех ног, потому что дворник, до этого подметавший брусчатку, тоже откинул капюшон и показал маску в виде черепа. И парочка, обнимавшаяся на лавочке… И девица на лабутенах…
Танец начал Влад, и сразу задал тон. Прохожие останавливались, доставали телефоны, чтобы заснять его. Я сама залюбовалась, как он легко двигался, и гнулся, как будто был вовсе без костей!
Рядом с ним встали девица на лабутенах, и дворник, я рванулась вперед, делая стрекосат,[1] и встала четвертой. Мы двигались синхронно, и к нам подбегали все новые и новые танцоры в масках. Я узнавала их только по движениям – Лёлик опять сутулится, Машка загребает правой ногой, а Лилька крутит бедрами так, что охранник, выползший из администрации, смотрит на нее, открыв рот.
Подтянулся пеший патруль – полицейские косились подозрительно и переговаривались. Наверное, решали, не надо ли вмешаться. Конечно! Танцорчики – это тебе не «Лексус» на газоне! Тут можно и вспомнить, что ты в форме!
Окна в администрации начали открываться, и оттуда тоже выглядывали люди, снимали нас на телефоны, смеялись. И я мысленно посмеялась вместе с ними. Зрителей все прибавлялось, а нам только это и было нужно, потому что Ромасик уже рисовал на стене здания администрации череп с костями и надпись: «Руки прочь от Рощи!».
Роща была заповедным местом всех городских неформалов. Мы собирались там каждые выходные, отмечали дни рождения, даже свадьбы там справляли. Но господину мэру захотелось устроить в Роще страйкбольный клуб. В считанные дни всё было огорожено и вход закрыт, но мы не собирались с этим мириться. Конечно, у нас не было влиятельных друзей, и денег тоже не было, но зато фантазия и энергия присутствовали с избытком.
Мы начали устраивать «выходки», чтобы обратить на себя внимание. После третьей о нас заговорили по местному телевидению, и народ, наконец-то, раскачался, требуя открыть доступ в рощу для всех, а не только для избранных.
