Александр Константинакос – властный и грозный глава международной корпорации морских перевозок, основанной еще его дедом, – стоял в роскошной элегантной гостиной своего дома, расположенного на острове Теополис. В руке он держал фотографию и пристально разглядывал мальчиков-близнецов, изображенных на ней.
Черноглазые, темноволосые, с оливковой кожей, они смотрели прямо на него, а рядом, обняв мальчиков за плечи, стояла их мать. Все трое были одеты в поношенную дешевую одежду.
Высокий, темноволосый, с резкими и мужественными чертами лица, обладающий решительным характером, Александр не шевелился. В ушах его, словно эхо, звучали слова сестры.
– Это твои сыновья, – убеждала она Никоса, их младшего брата. – У них наши фамильные черты, а ты учился тогда в университете в Манчестере.
Александр – Сандер для своих близких – мог больше не смотреть на снимок, который привезла Елена. Она сделала его в аэропорту Манчестера, когда возвращалась домой, погостив в семье мужа. Лица мальчиков врезались в его память.
– Я ничего не знаю о них, – возразил Никос, нарушив тишину, воцарившуюся в гостиной. – Они не мои, Сандер, честное слово. Пожалуйста, поверь мне.
– Они, несомненно, твои, – настаивала Елена, продолжая нападать на младшего брата. – Ты только посмотри на их лица. Никос врет, Сандер. У этих детей наша кровь.
Сандер взглянул на сестру, потом на брата. Они ссорились, как маленькие дети. Между ними было всего два года разницы, а вот Александр был старше Елены на пять лет и Никоса – на семь. После смерти деда он заботился о них, словно отец, и часто выступал арбитром в их спорах.
На этот раз, впрочем, арбитр не потребуется.
Сандер заявил:
– Мальчики – нашей крови, но они – не дети Никоса. Брат говорит правду. Это не его сыновья.
Елена удивленно уставилась на него:
– Откуда ты знаешь?
Сандер, отвернувшись к окну, взглянул на горизонт – туда, где небо сливалось с морем. Внешне он оставался спокойным, но внутри кипел от гнева. В голове всплыли воспоминания, которые, как он думал, были давно похоронены.
– Знаю, потому что это мои дети, – сказал он.
Глаза Елены расширились.
Но не она одна была шокирована. Сандер тоже пережил шок, когда взглянул на фото и немедленно узнал молодую женщину, склонившуюся к двум мальчикам, потрясающе похожим на своего отца, то есть на него. Странно, но на фото она выглядела даже моложе, чем в ту ночь, когда он встретил ее в манчестерском клубе, где частенько собирались молодые футболисты и, соответственно, их юные поклонницы. Александра привел туда деловой партнер, который вскоре оставил его, решив подцепить какую-нибудь девчонку. Он и Александру посоветовал сделать то же самое.
Губы Сандера сжались. Он запрятал воспоминания о том времени так глубоко, как только смог. Стоило ли вспоминать о единственной ночи, проведенной с подвыпившей размалеванной девицей в мало что скрывающих одежках, настойчиво заигрывавшей с ним? В какой-то момент она просто схватила Сандера за руку, явно собираясь затащить его к себе в постель. Правда, таким поступком вряд ли может гордиться мужчина, уважающий себя, – невзирая на смягчающие обстоятельства, сопутствующие той ночи. Она принадлежала к тем девушкам, которые любой ценой добивались внимания высокооплачиваемых молодых футболистов, облюбовавших это место. То были жадные, безнравственные молодые особы, у которых имелось только одно желание: найти богатого любовника, а еще лучше – богатого мужа. Этот клуб, как рассказывали Александру, притягивал их как магнит.
Он занялся с ней сексом совсем не потому, что она ему понравилась. Гнев, возмущение, негодование побудили его к этому. Он злился на девицу – за то, что она привязалась к нему, злился на деда – за то, что тот пытался контролировать его жизнь. Дед не допускал Александра к управлению бизнесом, упрямо отказываясь модернизировать его, и международная корпорация медленно разрушалась. Александр злился на своих родителей. Отец умер больше десяти лет назад, оставив его без всякой поддержки. Мать вышла за него замуж по расчету, а сама продолжала крутить роман с другим мужчиной. В ту ночь гнев настолько овладел им, что совершенно затмил разум, и теперь результат был налицо.
