Перед Агнессой лежала кучка камней, подернутых серой пеленой. Сырые камни. Ей сказали, что это алмазы. Она взяла алюминиевую палочку и провела по чистой части одного камня – остался металлический блеск. Она вздохнула и провела анализ остальных камней партии. Да, ей подсунули чистокровные топазы, а сказали, что алмазы. Это все Аполлон резвился. Он решил, что он великий знаток алмазов. Он слетал в экспедицию в горы, купил партию так называемых алмазов, да еще смеялся над Агнессой, что она никак не сделает себя богатой.
Слов возмущения у нее не было. Что с него взять! Как ему сказать, что он привез далеко не алмазы, на что надеялся. А еще хвалился, что купил дешево, и никто его дорогой не ограбил. Он ведь привез камни, которые измеряются в миллиметрах, а не в каратах! Самое смешное, что он продал настоящие алмазы, а на деньги, вырученные от продажи, купил топазы, зато много по объему. Впрок ему алмазы не пошли. Купил кота в мешке. Петр его в горы и заманил! Обдурил потенциального соперника!
Аполлону Петровичу расхотелось работать на фирме своей жены, ему надоело ей подчиняться. Не мог и не хотел. На него напала тоска, он не хуже своей жены Агнессы Ивановны уставился в зеркало, висящее в ванной комнате. Зеркало каркало его внешностью. Он обречено вздохнул, ему захотелось чего-нибудь новенького, хрустального, прозрачного, чтобы душа запела. Душа его не пела. Мужская тоска по былым походам тускнела от неупотребления. Он решил привести себя в порядок, залез на табурет, но неудачно потянулся за краской для волос и упал. Ему стало плохо, защемило сердце, лень стало шевелиться. И дома никого не было…
Медсестра Нина и высокий мужчина подошли одновременно к лифту многоэтажного здания. Мельком посмотрев на богатыря, она подумала, что зря встречалась с доктором Люксом, столько историй произошло из-за него, что вспоминать не хочется. Вот и ее этаж. Нина с сожалением покинула лифт с богатырем, он поехал на этаж выше. Жаль, что это не ее дом, а очередной вызов к лежачему больному, а то бы еще разок его встретила. Всего ничего: в одном лифте вместе постояли, а на душе так славно!
Больной попался не вредный, молчаливый. Нина поставила ему два укола, назначенных врачом, и вышла из квартиры. Выше этажом слышны были встревоженные голоса, доходящие до крика. Нина решила, что статус медсестры дает ей право поинтересоваться тем, что там происходит. Она медленно стала подниматься по лестнице на следующий этаж.
Богатырь стоял рядом с девушкой, которая показывала на дверь и твердила:
– Влад, я не пойду туда! Я боюсь!
– Ангелина, ты со мной боишься зайти в квартиру?
– Я боюсь, мне страшно!
– Что у вас произошло? – спросила Нина. – Я медсестра. Я здесь была по вызову этажом ниже. Вот, услышала крики и поднялась к вам.
– Если Вы медсестра, так и шли бы по следующему вызову, а мы сами разберемся! – зло воскликнула девушка.
– Ангелина, не шуми! Пусть девушка посмотрит на твоего отца. Вдруг он еще жив.
– Ладно, медсестра, зайдите в квартиру, он в ванной лежит.
Нина вошла в квартиру, прошла в ванную комнату, планировка квартиры ей была известна. На кафеле рядом с чугунной ванной в странной позе лежал мужчина. Пульс его еле улавливался. В руках он держал пакет со стиральным порошком. Похоже, мужчина встал на край табурета и с верхней полки снял порошок, но не удержался и упал, ударившись о противоположную сторону чугунной ванны. У пожилых людей ноги – ненадежные товарищи для таких домашних трюков. Медсестра вышла на площадку:
– Вы чего бранитесь? Он слабо дышит, помогите перенести мужчину на кровать.
Богатырь заскочил в ванную, взял осторожно на руки Аполлона Петровича, который потяжелел в расслабленном состоянии, и с трудом пронес его сквозь узкую дверь ванной комнаты. У пострадавшего вырвался слабый стон.
