Это был ужасный вечер.
Как и десятки вечеров до этого. Или сотни. Или, может быть, даже все пять тысяч двести семьдесят восемь вечеров, что Женя Стрельцова успела прожить.
Она стояла посреди своей комнаты, не понимая, как оказалась здесь, в этом душном «сегодня». У неё не получалось вспомнить последнего нормального «тогда».
– Ты не думаешь о нас! Ты не думаешь о своей дочери! – раздалось через две стенки женским голосом. И ладно бы – где-нибудь в другой стороне, чтобы точно знать, что о своей дочери не думает кто-то другой, но… Нет, Женя прекрасно понимала, что это она – та самая дочь.
Что именно о ней не думают.
– Аня, я прошу тебя – потерпи ещё немного. Кто же знал? – слабо сопротивлялся мужской голос первому, напористому.
– Я знала! Я знала, что это плохо кончится. И что ты собираешься делать? Продать нашу квартиру?!
– Аня, пойми, я…
Дальше девочка не слушала. Она знала, чем всё кончится: сейчас её родители разругаются. Через несколько минут кто-нибудь куда-нибудь уйдёт, как всегда: может быть, отец – вот только ему сегодня уже некуда идти, ведь он только вернулся домой, принеся с собой новости, из-за которых и разразилась ссора. Может быть, мама – и тогда Жене придётся идти вместе с ней. К бабушке Лене и дедушке Саше, и плевать, что на улице скоро стемнеет. Мама заберёт машину, сумку с вещами, сядет за руль и оставит скандал позади.
Вот только на заднем сидении, будто бы вместе с этим скандалом, будет и она, Женя. Тоскливо обнимет сумку, сжимая в руках телефон, и начнёт крутить в наушниках новые песни, в надежде, что они ей помогут. Но они не помогут – лишь начнут ассоциироваться с очередным ужасным вечером. И сбежать никуда не выйдет – даже под обложку любимого скетчбука, рисунки в котором становились всё более и более мрачными.
– Твой планетарий для тебя важнее всего! – раздалось уже в коридоре. Девочка вздрогнула – это нельзя было не услышать.
Она глубоко вздохнула. Что-то в горле, какой-то болезненный горячий комок, помешал воздуху. Да, наверное, это было так.
Всё началось с того дня, когда… нет, на самом деле, всё началось довольно давно. Наверное, ещё до её рождения: когда мама с папой познакомились, он уже был увлечён звёздами – учился на астронома, подрабатывал в местной обсерватории, и даже на первое свидание свою будущую жену привёл туда же. Выпросил ключи у пожилого профессора. Показал огромный телескоп, разные созвездия, а потом – расстелил на полу плед и налил из термоса чая. Максим был сплошным очарованием – так всегда Жене говорила мама.
После окончания университета они поженились. Всё было как у всех. У папы – работа в научном институте, у мамы – устройство уюта в квартире в академгородке, который был настоящим маленьким мирком. Идеальная семья с картинки.
Когда за их городок взялись местные власти, жизнь стала ещё лучше. На базе научного института, где работал отец Жени, открылся детский образовательный центр – «Нейтрониум». Молодой инициативный Максим устроился и туда – работать с детьми, заражать их своей любовью ко звёздам. В Нейтрониуме было много возможностей, разных направленностей – и девочка часто там бывала вместе с ним. Они ходили смотреть, как другие ребята создают приложения для телефона и настоящие компьютерные игры. Как делают настоящих роботов, умеющих ходить, говорить, летать…
Но там не было обычных скучных традиционных групп, где обучали бы, например, рисованию или пению. Женя везде чувствовала себя чужой, этаким паразитом, который присасывается к тем людям, которые действительно что-то умеют. Ей было стыдно за подарки, которые делали родители, поощряя какие-то её увлечения – она начала бояться за что-то браться. Вот ей уже одиннадцать лет, тринадцать – разве не поздно в этом возрасте начинать что бы то ни было? Может, ей стоит просто принять тот факт, что она – скучная и обычная, и начать радовать родителей хотя бы отличными оценками?
