Мы стали другими из брони и стали,
В глаза мы друг другу смотреть перестали,
Увидеть боимся мы то что искали,
Так лучше забудем о том, что узнали.
Мы купим беруши, заткнем наши уши,
Очки потемнее, хоть солнце слабее,
Платочек бумажный, выручит дважды,
Очки протереть и слезы стереть.
Мы сядем в вагон, где чуждые лица,
Как хочется нам среди них раствориться,
Прикрыться газетой, планшетом, айфоном
И уши заткнуть новым, ярким музоном.
Не важно, что вид твой сегодня неважный,
Для них ты такой же попутчик отважный,
Забыл о терактах и веришь в свободу,
И смело шагаешь с народом ты в ногу.
Сейчас ты возможно займешь свое место,
Если тебя не снесет мужик с прессой,
Так поработав активно локтями,
Ноги раздвинул и сел в ожиданье.
Я попрошу уступить место даме,
Палку старательно прячет за нами,
Он отвернется поищет глазами,
Кто же уступит, не все же устали?
Явно таких немало найдется,
Кто-то, как он от всех отвернется,
Кто-то впадет сразу в зимнюю спячку,
Так пережив вагонную качку.
Выйду на улицу, воздух глотаю,
Часто я очень не то подмечаю,
Нет, чтоб увидеть счастливые лица,
С ними в одно дыхание слиться.
Я пытаюсь, но взгляд убивает,
Или колкостью напрочь пронзает,
Часто я вижу в глазах осужденье,
Или хуже всего отчужденье.
Что нам чужие беды, проблемы,
Ждут нас большие в стране перемены,
Смена названий, открытие новых,
Нам доселе совсем незнакомых.
И в вагоне, где яркие стены,
Те же все лица ждут перемены,
Может присяду, расклеюсь, расслаблюсь,
Нет, постою, я себе еще нравлюсь.
