Настя собралась изменить мужу. Завтра.
Сейчас он спал как всегда рядом, и в ночной тишине раздавалось его мерное дыхание. Он никогда не храпел. В комнате пахло свежестью, и витал аромат дешевого мужского лосьона. Перед сном муж побрился. Он всегда брился вечером, утром не успевал. Настя лежала в нескольких сантиметрах от его теплого тела, чувствуя запах его кожи и геля для душа, и смотрела в темноту.
По потолку проползали блики света от фонаря, они были похожи на вытянутую шею жирафа, за окном слегка подвывал ветер. Четыре многоэтажных дома были построены с нарушением розы ветров, поэтому между ними все время гулял сквозняк. При выходе из подъезда поток холодного воздуха заставлял поежиться и закутаться поплотнее в шарф или платок. Комната была угловой, дом построен не очень ладно, между кирпичей большие щели, сквозь них-то и проникал поток холода, что зимой, что летом. Не спасал даже хороший ремонт, который Димка сделал собственными руками.
Димка… Как давно она перестала его так называть? Теперь всё как-то больше без имени привыкла обращаться. «Привет, пока, не забудь заехать в магазин». Дела, дела, быт, ответственность. В их отношениях никогда не было романтизма, но присутствовало что-то неуловимое, важное и нужное обоим. А потом что? Оно исчезло? Вроде бы, нет. Просто растворилось, стало обыденным.
Они познакомились еще в студенчестве. Были непростые, полуголодные времена, те самые пресловутые девяностые. Оба оказались на экономическом факультете Института водного транспорта. Почему Настя выбрала именно этот институт? Да все просто. Она была не очень красива. Или так считала. Но умна. Точнее нет, практична. И ей казалось, что в подобном ВУЗе, куда поступает много парней, у нее будет шанс не остаться незамеченной. И наверняка, кому-то придется обратить на нее внимание…
Обратил он – Димка… Весельчак и балагур, шатен с темными волосами и белоснежной улыбкой. Он мимолетно напоминал американского актера Тома Круза. Такой же невысокий, ниже Насти на полголовы, он компенсировал недостаток роста чрезмерной подвижностью и стремлением участвовать во всём. Юркий, как молекула, он сновал по коридорам и больше занимался даже не учебой, а организацией различных студенческих мероприятий, слетов, капустников и спортивных соревнований между факультетами института. Он был повсюду. Их распределили в одну группу. Кроме Насти, там была еще одна девушка – Юля. Но она через месяц собиралась замуж и конкуренции для нее не составляла. Невысокая, миниатюрная Настя практически сливалась с общей студенческой массой. Она с детства не любила смотреть на себя в зеркало. А всему виной длинный, сильно выступающий вперед нос. Сколько слез пролила она в подростковом возрасте, рассматривая свое лицо в зеркале, с разных ракурсов. Мама ее утешала:
– Зато глаза! У тебя большие глаза…
Глаза действительно были большими, но навыкате, как у бабушки. Сбоку на носу еще и родинка, Насте казалось, что похоже на бородавку. А вот волосы хороши. Каштановые, с рыжиной, густые настолько, что приходилось в парикмахерской просить проредить у корней. На концах они вились, так что проблем с укладкой никогда не было.
Еще одна часть тела, которая доставляла страдания – это были ноги. У Насти были довольно полные икры, и ей с трудом удавалось найти сапоги, голенище которых застегивалось бы без усилий. А если учесть, что найти хорошую обувь вообще была проблема, иногда уходила не одна неделя, прежде чем обнаруживалась нужная модель.
С Димкой они заселились в одно общежитие. Оба были приезжими, но Настя жила поближе, в области, а Димка приехал из небольшого городка на северо-западе.
