Король Аскар вошел в тронный зал.
Высокий и гулкий, как нутро пустой мельницы, он был залит светом, проникавшим внутрь через узкие окна. Путь к трону выстилал ковер с густым ворсом, но даже он не скрадывал эхо шагов короля. Статуи основателей Хайзе уносились вверх, к перекрестью нервюр, служа им опорой. Сам трон, от которого во все стороны, как лопасти ветряного колеса, расходились семь лоскутов лазурного шелка, был окутан сизой дымкой. Бархатные подушки и витые поручни не выходило разглядеть в подробностях издалека, но король и без того помнил каждый узор, каждую трещинку, каждую драгоценность.
Он подошел ближе, заложив за спину руки в черных перчатках. Его глянцевые сапоги поскрипывали, длинный плащ шелестел, скользя по полу, о бляшку пояса билась золотая фигурка Ветродуя, висевшая на толстой цепочке. Зал жадно впитывал эти звуки, и они тут же прятались по углам, играя в догонялки, пока одно эхо сменялось другим.
Аскар остановился перед ступенями, ведущими к трону. Придирчиво оглядел его и нахмурился. Между бровями пролегла глубокая складка, словно излом на желтой бумаге, и за ближайшей статуей-колонной тут же мелькнула тень. Король заметил ее, но даже не повернул голову в ту сторону. Минуту спустя человек сам вышел на свет и произнес тихим, мягким, как шелест паутины на ветру, голосом:
– Ваше Величество. Вас что-то беспокоит?
Аскар еще раз обвел тронный зал сумрачным взглядом.
– Я думал, что буду ликовать, когда этот момент наступит, – сказал он наконец. – Столько раз представлял, как однажды войду сюда полноправным хозяином… И вот я здесь… Но ожидания что-то не оправдались.
Человек осторожно приблизился к нему. Он ступал так мягко, что даже эхо не могло размножить звук его шагов.
– Мы старались воспроизвести все в точности по вашим воспоминаниям, но, возможно, где-то ошиблись… Если бы мы только знали…
– Дело не в этом, – раздраженно отмахнулся Аскар. – Вы нигде не ошиблись, это проклятое место выглядит именно так, как я его помню. Но я только сейчас осознал, что оно похоже на склеп. Когда тут было полно народу, это так не ощущалось, но сейчас! Ты посмотри. Все эти голубые стекла, этот ледяной мрамор, эта синяя мозаика. Мне кажется, я стою посреди гробницы, выдолбленной в айсберге, и вот-вот из-за трона выплывет призрак моего папаши, а где-нибудь в углу захихикает эта дура Оливия.
– Ваше Величество, теперь вы можете сделать все по своему вкусу, – сказал тихий человек. – Отныне это ваш тронный зал. Хайзе – ваше королевство. Только прикажите.
Король впервые за все время разговора посмотрел на собеседника. Тот стоял неподвижно, опустив руки по бокам бесформенного коричневого балахона. Пальцы его были перемотаны нитями золотистой шерсти, как и шея, голову скрывал капюшон, а поверх него крепился тонкий металлический обруч, к которому был пришит кусок полупрозрачной ткани, размывавший черты лица.
Аскар знал, что, если бы сейчас поднялся ветер и всколыхнул этот невесомый лоскут, взору открылась бы ужасающая картина – лицо, похожее на бугристую маску, готовую отслоиться от черепа. Нити на руках и шее тоже скрывали уродства. Такую цену заплатили колдуны за магию, способную подчинить себе Хайзе. Ненависть изгнанных была так сильна, что они почти уничтожили свои тела ради задумки Аскара. И он пообещал им построить другой мир, в котором они уже не будут изгоями, в котором колдовство признают и разрешат наравне с кудесничеством.
– Рамин! Почему ты все еще ходишь в этом тряпье и прячешь лицо? После всего, что ты сделал, я сомневаюсь, что тебе не хватает фантазии придумать себе достойную внешность, – возмутился Аскар. – Колдуны отныне – элита, а не изгои. Сделай с собой что-нибудь!
