Глава 1. День первый. Авария
Ощущение, что сейчас произойдет непоправимое, пришло за мгновение стремительно разрастающейся пустотой внутри. Кролик, которого Алексей пытался вытащить из клетки для осмотра, как-то несуразно задрал задние лапы выше собственных ушей и, молниеносно бросив их назад, ударил его по руке. Черт, ведь он только что был таким вялым, ни на что не реагирующим. Четыре дня назад вся группа животных получила инъекции вируса Эбола, причем Алексей ввел им огромные дозы, поскольку кролики считаются нечувствительными к этому возбудителю. С помощью такого приема хотелось получить более качественную сыворотку для диагностики. При очередном осмотре этот кролик привлек внимание инертностью, которую можно было расценить как признак заболевания. Необходимо было разобраться, что с животным, и Алексей решил достать его из клетки, измерить температуру и осмотреть внимательнее.
Впрочем, мысли текли сами по себе, словно даже неторопливо, а организм действовал стремительно и четко. В голове еще не успела проявиться картинка огромной дырки на месте, где только что были надеты одна на другую хирургические перчатки, а Алексей уже в три прыжка достиг поста раздачи дезинфекционного раствора. Позже он не мог понять, как ему удалось в своем раздутом пневмокостюме не запнуться о шланги, по которым в него подается воздух, да и вообще проскочить между лаборанткой и виварными шкафами, не сбив первую и не зацепившись о дверцы вторых.
Алексей резко рванул вентиль специального трубопровода, по которому подавался дезинфекционный раствор, и подставил руку под ударившую струю хлорамина. Успел заметить: ран много, но они неглубокие, просто содрана кожа, и кровь еще не выступила. Значит, есть надежда. По собственным экспериментам он знал, что, попав в кровоток, вирус через считаные секунды достигает лимфоузлов, а надежных средств профилактики и лечения этой болезни нет.
Несколько минут Алексей держал руку под краном, сжимая и разжимая кулак, поворачивая так, чтобы сильная струя хлорамина, смешанная со стиральным порошком, вымыла всю грязь из ссадин, оставленных когтями кролика.
Подошла лаборантка, и Алексей жестом показал принести запасные перчатки. Пневмокостюм делает речь невнятной, поэтому приходится либо объясняться жестами, либо разговаривать, прижавшись друг к другу шлемами. Принесенную перчатку лаборант наполнила хлорамином. Сняв остатки порванных перчаток, Алексей вставил в нее руку и зафиксировал на манжете пневмокостюма. Конечно, рука теперь долго будет пахнуть хлорамином, но сейчас не до косметических тонкостей.
Согласно инструкции, он обязан доложить об аварии. Сняв трубку селектора[1], Алексей сообщил дежурному о случившемся и принятых мерах. Дежурный передал все начальнику отдела биобезопасности, тот – директору, руководителю медсанчасти, и даст указание подготовить специальный инфекционный госпиталь, расположенный здесь же, на территории института.
Что ж, пора выходить из инфекционного вивария[2] и зоны работ с вирусом. Из специального распылителя с дезинфекционным раствором и сжатым воздухом Алексей и лаборант по очереди обработали костюмы друг друга аэрозолем. Выйдя из виварного помещения, простояли по пять минут под черным душем из хлорамина. Своими зелеными резиновыми костюмами с запотевшими полусферами шлемов они напоминали двух подгулявших инопланетян. Оставляя на красном эпоксидном полу ребристые мокрые следы, которые, высыхая, почему-то отсвечивали серебром, длинными коридорами они поплелись принимать еще один черный душ (всего им предстояло пройти три дезинфекционные обработки). Затем под обычным душем смыли хлорамин с пневмокостюмов и сняли их. Костюмы должны пройти окончательную дезинфекцию в пароформалиновой камере, а люди – в душевой.
