Канха бежал по сухой летней тропинке прямо в лес. Он знал, что друзья все там и давно ждут его. Над ним склонялись цветущие деревья, а птицы замирали на ветках, глядя на милого кудрявого мальчика в жёлтых дхоти (штанах) и с пером павлина на голове.
И вот впереди поляна. Маленькие пастушки встрепенулись, увидав прибывшего, и побросали свои игры.
– Канха! – закричали все сразу.
– Наконец-то! – сказал слегка обиженный за долгое ожидание его старший брат.
Канха отёр вспотевший лоб краешком своей одежды и, ещё не отдышавшись, воскликнул:
– Они идут! Прячьтесь!
Все ждали этой команды и со скоростью белки прыгнули по кустам. Судама, худенький и самый высокий, встал за ашоковое дерево. Баларама и Канха вскарабкались по стволу на толстые ветви, притаившись среди больших вытянутых листьев и розовых цветов. Стайка разноцветных бабочек вспорхнула и разлетелась в разные стороны. Все прислушались. Стали слышны девичьи голоса, и вот на тропинке, по которой прибежал наш пастушок, показались девочки. Они задорно о чём-то спорили и не замечали ничего странного вокруг, хотя на земле ещё виднелись следы бегущего Канхи, да и птицы прекратили свой щебет.
Девочек было девять. Мальчики их хорошо знали, впереди шла царевна Радха, а рядом Лалита, Вишакха, Чампакалата и другие.
– Говорю вам, он, конечно, очень озорной мальчик, но он не станет бить горшки со сливками. Просто не станет! – Радха нахмурила свой круглый лоб и отбросила каштановые кудряшки волос назад.
Канха находился прямо над ней и старался не дышать. Сейчас нельзя было продолжать задуманное, хотелось дослушать разговор.
Вчера, когда он с друзьями залез в коровник, чтобы полакомиться сливками, которые женщины взбивали прямо там, на веранде, его толкнул неизвестно откуда взявшийся чёрный теленок, и мальчик упал на горшок, разбив его, и вся вкуснятина вылилась на пол. Грохоту было! Пастушки убежали, сверкая пятками и оставляя на полу следы.
– Канха не такой хулиган, как про него говорят.
– Но ведь он тебя всё время обижает! – воскликнула, покраснев, Лалита. – А ты опять его защищаешь! – она всплеснула руками.
Канха поднял руку – это был сигнал действовать по плану. Пастушки передали его по цепи друг другу всё дальше и дальше от поляны, и последний из мальчиков, который был в засаде в кустах, наконец, снял с попугая, привязанного на верёвочке к толстой ветке, накидку. Птица вскрикнула от радости и перешла на человеческий язык:
– Радха! Радха! Радхарани!
Девочки переглянулись, улыбки расцвели на изумлённых личиках, они не задумываясь поставили свою ношу на тропинку, ещё хранившую следы мальчишек, и бросились к тому месту, где был попугай.
Пастушки ловко перебежали в другие укрытия, оставив птицу девочкам.
Попугай был очень большой и ярко-зелёный. Он перетаптывался на месте, радуясь, что оказался в центре всеобщего внимания.
На лапке была привязана записка.
– Тут сказано, что его зовут Шукха! – восторженно воскликнула Радха.
– Радха, бери его. Он кричал твоё имя! Значит, он твой! – потребовала Лалита.
– Интересно, кто его здесь привязал? – задумались девочки. Радха видела в прошлом году на ярмарке, как носят больших попугаев фокусники, и так же, обернув правую руку накидкой, протянула ему. Попугай с охотой поставил на неё свои лапки. Вишакха отвязала от ветки верёвку и понесла её следом. Они вернулись к своей тропе, где их ждали пустые горшки из-под свежих взбитых их матерями сливок.
– О нет! – закричали все одна за другой.
– Это всё Канха! – закричала Лалита, заглядывая в пустые горшки.
– Негодники! Они съели всё, что мы несли в храм! Теперь наши мамы очень расстроятся! – затрещали девочки, подбирая посуду.
