Эта книга, воспоминания Ольги Владимировны Шлезингер, в замужестве Поповой – вторая часть ее мемуаров. В отличие от первой, эту книгу она не готовила к публикации, и воспоминания не структурированы. Она писала их в возрасте 93-х лет, и из-за плохого зрения не имела возможности перечитывать написанное. Поэтому в тексте часто встречаются повторы, неточности, несколько раз она возвращается к одним и тем же событиям, некоторые моменты не поясняет. Тем не менее, текст публикуется полностью, в том виде, в котором был написан, и только деление на главы я добавила от себя, для более легкого восприятия воспоминаний. В сносках даны уточнения, а также информация о родственных связях. Фотографии взяты из семейного архива.
Ольга Владимировна Попова – моя прабабушка. Ее младшая дочь Ольга, о рождении которой упомянуто в этой книге – моя бабушка, а ее младшая внучка, Татьяна, о которой тоже идет речь – моя мать. Ольга Владимировна в тексте этих воспоминаний выражает надежду, что все, написанное ею, будет интересно ее внукам и правнукам. Тетрадь воспоминаний долго хранилась в семейном архиве, но к ней не было доступа. Сейчас я, найдя ее, решила опубликовать эти воспоминания так же, как и первую часть, потому что я уверена, что они имеют ценность не только для ее прямых потомков, но и для других людей, интересующихся историей и желающих узнать о перипетиях XX века из первых уст.
Многие эпизоды ее жизни не вошли в эту книгу. Истории о своем детстве, которые Ольга Владимировна рассказывала моей маме – о том, как она тяжело болела, и ее отец каждое утро, уходя на службу, спрашивал, что ей принести: в те дни все сомневались, доживет ли она до вечера. И она каждое утро просила у папы куколку, и каждый вечер, приходя домой и застав дочку живой, он вручал ей куколку. Она выздоровела, и в результате этого у нее образовалась целая коллекция кукол. Или о том, как они ели шоколадную соломку – что-то вроде пористого шоколада. Или о том, как их бонна говорила собаке на иностранном языке: «Буян, идите вон», и собака уходила, чего не случалось, когда ей говорили ту же фразу по-русски. Или легенду про то, что в семье была черноволосая кукла Таня, и когда родилась старшая дочь, беленькая, ее назвали Ольга, с отсылкой к «Евгению Онегину». Это может объяснить, почему ее родители Владимир и Лидия назвали младших детей своими именами, а старшую – Ольгой.
Но все же многое другое, что на момент написания вспомнила Ольга Владимировна, вошло в эту книгу, и я уверена, что читателям будет очень интересно перенестись в другую эпоху, а точнее – в разные эпохи. Ольга Владимировна родилась в 1880 году, а воспоминания писала с 3-го января 1973 года по 27 февраля 1974 года, и в этой книге читатель найдет как воспоминания самого раннего детства, так и революционные события, и жизнь семьи в 20-30-е годы, и описание быта Ольги Владимировны на момент написания мемуаров, т. е. в начале 70-х годов.
Рукопись воспоминаний
Воспоминания моей прабабушки передают не только черты эпохи, но и показывают, какой разной бывает жизнь – даже жизнь одного человека. Я набирала их для публикации с большим интересом, и уверена, что читатели тоже оценят слог Ольги Владимировны, ее наблюдательность и волю к жизни, и получат удовольствие от прочтения.
Ольга Югова
3/I 1973 г., среда, 9 ч. 3 м. вечера
Дом, в котором мы с Сережей1 поселились, принадлежал какой-то организации, конечно, не помню, какой. Даже не помню, как улица-то наша называлась. Помнится, что дом был угловой и двухэтажный. Внизу помещались разные магазины, а наверху над каждым магазином и ателье – квартиры для их владельцев или для тех, кто там работает.
