– Куда мы направляемся, пап.
– В Пало-альто.
– Зачем?
– Есть дело. У тебя шнурок развязался.
– А какое дело?
– Доберемся, расскажу. Я говорю, у тебя шнурок развязался.
– А долго туда добираться? Я есть хочу.
– У тебя же есть тот принтер для еды. Как он называется?
Сын сказал как принтер называется теперь, но отец не запомнил, это были «слова из будущего». Он воспринимал слова из той эпохи, в которую родился, а ее он пережил и даже не знал насколько. Чувствовал себя не в своей тарелке, так, как раньше старики в присутствии новой техники или каких – нибудь суперсовременных гаджетов. Современных для его времени. Теперь же ни стариков, ни гаджетов – слов таких не было.
– Принтер пустой. А как мы доберемся?
– Поедем автобусом. Автобусы, надеюсь, так автобусами и называются?
– Да. А почему не полетим …?
Вместо последнего слова у старшего опять прозвенело в ушах. По- моему, он даже не мог их слышать.
– Ты за две минуты задал кучу вопросов. Ты бы за это время шнурок завязал. Ты завязал бы его кучу раз.
– Папа, а правду говорят, что ты сумашедший?
– Это тебе мама сказала? Хм.. Думаю… Вообще-то да. Знаешь, моя мама не любила твою и говорила, что эта женщина до добра меня не доведет. А я с ума по ней сходил.
– Поэтому ты сумашедший?
– Да.. Лиза умела это делать.
– Моя мама не Лиза.
– Ээ.. А кто?
– Сара.
– Ну.. От Сары у меня тоже кругом голова шла.
– А ты мой отец вообще?
– Будем надеяться…
Они двигались по новому городу, который еще не был допечатан до конца, но был одним из рекордсменов по срокам застройки. Он был начат год назад, а через два месяца уже должен быть закончен. Жители въезжали в свои свежие дома и на большую часть заселили его. Это будет «молодой город». И небольшой. До полумиллиона жителей. Они сами так проголосовали.
Выбрали стили кварталов, количество театров, киностудий и музыкальных студий, больниц и вообще всех учреждений. Строительная нейросеть легко рассчитала интересы большинства и подобрала оптимальный план города и схему социальных связей.
Жители же, каждый выбрал себе род занятий, а некоторые и не один, загрузили базы данных профессий с помощью профессионально- образовательных нейросетей.
– Очередной счастливый город. Ты здесь не увидишь стариков, сын.
– Почему? Некоторые привезут бабушек и дедушек. Не все ведь отказываются?
– Да, но им все равно ночью вводят наноботов и стволовые клетки.
– Это сейчас не так называется.
– Я знаю. Но не помню.
Они шли по улице. Мимо проходили красивые молодые лица. По пути встретилась даже одна пожилая дама, которая не была по виду так счастлива, как остальные. Скорее даже, грустна, но выглядела очень бодро и здорово.
Таких он боялся меньше всего, связи сетью почти нет. А вот взглядов счастливых молодых глаз боялся.
Слежки пока не было. Зато была паранойя. Ее присутствие было делом привычным, иногда сильно выручавшим. Чувствовалось скорее наблюдение. Как выискивать дырки в системе он знал. Знал это прекрасно, и прекрасно этим пользовался. Поэтому редко доходило до критических сцен с погонями или напряженных, как в кино моментов. Но кино он любил и из него же знал, что в такие моменты делать. И делал, изображая из себя шпиона или другого агента на каком-нибудь задании. Хотя задание себе придумал более масштабнее, чем в кино. Во всяком случае, он так думал.
Молодые красивые лица с озорными и счастливыми взглядами сильно тревожили, длительная их задержка на своем лице наталкивала на мысль, что некоторые прогоняют его через базу данных, пусть даже и открытую, но слишком он выделялся даже несмотря на всю пеструю гамму этих новых жителей нового города.
