«…Я не совершал греха, я не творил обмана, я не причинял вреда, и я не лжесвидетельствовал; вот почему да не будет мне причинено ничего дурного. Я чист моими устами, и я чист моими руками, вот почему да будет сказано мне теми, кто увидят меня:
– Приходи с миром, приходи с миром…»
Древнеегипетская книга мертвых,
Слово Устремленного к Свету.
Я – гнев, я – страх в предвечной мгле,
Я – ужас в огненной петле.
Я – острие стрелы летящей
Я – жар в котле смолы кипящей,
Я – зверь, ревущий на земле…
Наринаэль. «Молитва демона».
Пролог. Легенда.
– Смотри, еще один!
Крупный скорпион, попав в луч фонаря, на секунду замер, отчего на дальней стене пещеры возникла его гротескная тень с угрожающе поднятыми клешнями. Раздраженно дернул хвостом и исчез в ближайшей россыпи камней.
– Мерзкие твари! Был бы рядом Творец, я бы так и спросила: «В чем замысел был твой, о Господи, когда ты создавал скорпионов?»
– Говорят, Бог любит разнообразие. Иными словами – чем больше видов, тем выше устойчивость экосистемы. Ты же знаешь.
– Знаю. Какое сегодня число?
Он достал из кармана бесполезный айфон, всмотрелся в тусклый экран.
– Двадцать девятое. Десятый день.
Земля тяжело дрогнула. С невидимого свода посыпалась известковая пыль. Сухая и тонкая, она вызывала долгий мучительный кашель. Надвинутые на лица маски помогали плохо. Их бы намочить…
– Сколько у нас осталось воды?
– Галлон. Почти.
Мало. Очень мало.
Он привалился спиной к рюкзаку, погасил фонарь. Тьма тут же навалилась со всех сторон, угольно-черная, стылая. Поежился, поправил теплую куртку. Трудно было представить, что всего в каких-то пятистах футах над ними палящее солнце освещает заросли кактусов и цветущего креозотового куста. Воды там, правда, тоже нет. Чтобы до нее добраться, нужно проехать по пустыне Сонора сотню миль на запад, где течет Колорадо. Или столько же на восток в Ахо. Неужели всего две недели назад…
* * * * *
Две недели назад Боб остановил машину возле длинного одноэтажного строения из крашеных досок. Чахлые кусты, несколько пальм и неизменных для Аризоны кактусов сагуаро, все серое, покрытое слоем пыли. Пустыня. Тем не менее, надпись на вывеске сообщала, что этот деревянный сарай и есть мотель «Морской». Сонная неопределенного возраста мексиканка за стойкой проговорила: «Семьдесят долларов за ночь». – Акцент ее был ужасен.
– Поесть у вас можно? – спросила Джейн, присоединившись к Бобу.
Мексиканка смерила их удивленным взглядом.
– В Хила-Бенд есть бар, но на ночь он закрывается.
– Это далеко?
– Сорок миль.
Боб еще раздумывал, когда у дверей остановилась машина. Облако пыли, поднятое ей, рассеялось, и он увидел огромный Тандербёрд, из тех, что во множестве выпускались в 60-е годы прошлого века. На дверце машины, как и на рукаве мужчины, неторопливо выбравшегося из нее, красовалась эмблема полиции штата Аризона с пятиконечной звездой и традиционным сагуаро. С трудом пройдя через дверь, узковатую для его медвежьей фигуры, полицейский подошел к Бобу и долго рассматривал его, а потом и Джейн.
– Сержант Гонсалес, – прогудел он басом. – Документы, пожалуйста.
При этих словах рука представителя закона легла на рукоятку кольта, высовывавшуюся из потертой кобуры.
– На каком основании… – начала Джейн, но Боб знаком остановил ее, достал из бумажника права и протянул их сержанту. С местной полицией ему рекомендовали не спорить. Джейн скрипнула зубами, но молча извлекла из сумочки карточку социального страхования.
– Так… Роберт Нолан и Дженнифер Каррингтон. Откуда?
– Из Сан-Хосе, штат Калифорния.
– Чем занимаетесь?
– Программист. Моя подруга преподает в колледже социологию.
– А-а-а, – протянул сержант, – высоколобые…
Боб выпрямился, расправил плечи. Не Шварценеггер, конечно, но ни ростом, ни силой бог его не обидел.
