День будет очень долгим», - устало
подумала Оля, входя в рабочий кабинет. Бросив сумку на стол, она
опустилась в кресло, откинулась на спинку и прикрыла глаза. Голова
гудела после бессонной тревожной ночи. На работу она сегодня ужасно
опоздала и пропустила утреннюю планёрку, ну и наплевать, всё меркло
на фоне того, что вчера её любимый Рудик, Рудольф, её нежный
рождественский оленёнок, не пришёл ночевать.
Все попытки сходящей с ума от
беспокойства девушки установить местонахождение любимого мужчины с
треском провалились. Телефон отвечал короткими гудками.
Направленные известным друзьям сообщения были проигнорированы. А
его мать, которой с утра Ольга скрепя сердце нанесла визит, с
привычно брезгливым выражением, но с видимым удовольствием
сообщила, что молодым людям свойственно терять чувство времени,
предаваясь естественным для юности утехам, каковым всякие временно
проживающие с ними особы не должны мешать. Не оставляя гостье ни
малейшей возможности для ответа, эта достойная женщина торжественно
захлопнула перед ней дверь.
После неприятного разговора Ольга
ещё некоторое время сидела в своей крохотной машине, пытаясь унять
дрожь от всё возрастающей тревоги. В действительности в отношении к
ней матери Рудольфа не было ничего нового, та никогда и не пыталась
скрывать свою неприязнь к его случайной, как она считала, связи,
терпеливо ожидая, когда сыночек наиграется в простого парня и
создаст настоящую семью с девушкой «своего» круга из хорошей
семьи.
«Социальные слои не смешиваются», -
любила повторять Мирослава Артуровна, позвякивая маленькой
серебряной ложечкой в изящной кофейной чашечке производства старых
китайских мастеров, и погружалась в длинные рассказы о родословной
Рудика, восходившей непосредственно к Ивану Грозному, о
недооцененном творчестве его почившего отца-художника и о своей
миссии музы гения.
«Нынешнюю» Рудика с её мамой –
школьной учительницей, к тому же родом из небольшого
провинциального городка, к своему кругу дама, конечно, не относила.
Избраннице сына не добавляло авторитета даже экономическое
образование, полученное в одном из лучших ВУЗов страны, поскольку,
по мнению Мирославы Артуровны, было бы трудно найти специальность
более приземлённую и бездушную.
Зная страсть родительницы своего
избранника к роскоши и антикварным вещам, Оля ни на грамм не верила
высокопарным речам про святость духовных ценностей и бренность
всего материального, однако во время продолжительных монологов
Мирославы Артуровны обычно молча кивала головой, как китайский
болванчик, в попытке наладить контакт и завоевать хоть завалящие
крохи симпатии. Попытке тщетной и бесплодной, как показал
сегодняшний разговор.
Оля познакомилась с Рудольфом четыре
года назад на новогоднем корпоративе. Молодой человек был нанят в
качестве ведущего щедрым руководством, уставшим от ежегодного
лицезрения пары из безымянного двухметрового программиста и
фигуристой девицы из бухгалтерии в качестве Деда Мороза и
Снегурочки.
Она влюбилась в Рудика с первого же
взмаха его фантастических ресниц, скрывавших сумрачный блеск
больших тёмных, почти черных глаз. В роли организатора новогоднего
веселья мрачный тип выглядел почти комично, но Олю это не
волновало. В ней зародилась и окрепла готовность прямо здесь и
сейчас своими тренированными руками перворазрядницы по толканию
ядра нежно прижать к груди третьего с половиной размера этого
изящного юношу с оленьими глазами, чтобы навсегда изгнать из них
тоску и поселить веру в светлое совместное будущее.
В школьные Олины годы толкание ядра
оказалось единственной бесплатной спортивной секцией в районе, что
и определило выбор столь странного для юной девушки вида спорта.
Тренировки были заброшены ещё в выпускном классе и за время,
прошедшее после выпуска, она обзавелась приятными мужскому взору
округлостями, сохранив по-девичьи тонкую гибкую талию, однако
оставшийся ощутимый рельеф мышц являлся предметом Олиной тайной
гордости, позволяя легко обходиться без мужской помощи при
открывании банок с консервами и бутылок шампанского.
