Поселение под названием Рассвет планировалось мной, как исключительно мирное место. Изначально я рассматривал только лишь само селение зоной мира, но по мере того, как люди начали расселяться, под мое влияние подпали еще и другие территории. Их я тоже собирался сделать территорией мира.
В Рассвет, Валем, а также еще неназванные поселения возле лесопилки и вырубок я принимал всех, кто желал убраться подальше от войны. Люди шли ко мне со страхом, но привыкали к отдаленности от любых боевых действий, сами отходили от них, занимались простым трудом и ни о чем не думали.
Пока Пакшен воевал с Мордином, которого поддерживал Улерин, а также прочие северные города и территории, названия которых я даже не знал, у меня в Рассвете, что расположился южнее Нируды, ничего такого и в помине не было.
До поры до времени десятки, а затем и сотни людей обживались, спрятавшись за естественной границей в виде широкой реки. До поры до времени – это приблизительно три месяца, пока политическая ситуация не поменялась.
Виной тому, надо полагать, были мои активные действия. Я старательно искал людей, которые могли бы поселиться рядом. Всего лишь желание не быть одному изначально, а затем жажда построить идеальный мир – вот и вся мотивация.
Но, кажется, где-то я перегнул палку. За один день Рассвет вырос почти вдвое, когда через переправу, которую я наладил между Валемом и фортом, ко мне пришло четыре сотни беженцев.
А буквально следом за ними ко мне пришел отряд пакшенских солдат. Поначалу я думал, что это – конец. Но оказалось, что нет. Пакшен пришел буквально с миром, чтобы я не забирал больше его людей.
Но стоило нам заключить мирный договор, сохранив при этом свободу людской воли перемещаться через Нируду, как оказалось, что Валем захватили неизвестные.
Не то чтобы я был плохим полководцем, нет. Я предполагал, что на нас могут напасть с любой стороны. Но я нарочно попросил пожертвовать поселением, так как был уверен: основные силы пойдут на Рассвет. На столицу.
Просчитался я дважды. И потому сейчас, глядя на пакшенских солдат, которые распределялись по Рассвету, лишенные оружия и доспехов, я искренне надеялся, что они – не потенциальные будущие предатели. Ведь именно о шпионах и тех, кто может запросто променять меня на что-то более ценное предупреждал меня каждый второй.
Выяснилось, что шпионы в Рассвете и правда были. Предатели. Я пообещал себе разобраться со всеми, кто повинен в трагедии. Даже если из моих людей никто не погиб, потеря Валема – это все равно трагедия.
– Так что делать будем, Бавлер? – обратился ко мне Конральд, внимательно наблюдая не столько за мной, сколько за солдатами, которые копошились, пытаясь обустроиться. В город постепенно вкатывались телеги. – Каким будет наш первый шаг?
Его слова заставили меня задуматься. Первый шаг – сложный шаг. Надо определиться с тем, что мы будем делать. Какие последствия будут ждать меня, я не думал. То, что будет с жителями Рассвета – уже другой разговор.
– Бавлер, – медленно повторил Конральд, а рядом с собой, подняв голову, я заметил знакомые лица. Крол, Окит, Аврон, Ахри – эти стояли поближе. За первым рядом мне в глаза бросилась обеспокоенная Мати. Над головами других возвышался Кирот, а Вардо, как ни странно, был неподалеку от него. Вероятно, где-то рядом есть и Ония. Все здесь. Никто не ушел.
– Первый шаг? – вздохнул я, вытащил тетрадь и собрался втоптать ее в грязь, взмахнув рукой перед тем, как швырнуть, но в последний момент передумал и отдал ее Аврону: – Это следует убрать. Меня дезинформировали. Мы хотели быть, как все, но не вышло, – и заметил испуг в глазах некоторых: – что?
Я удивился реакции людей, потому что не думал, что они вот так вот представят все. Конечно, тетрадь с характеристиками – это же главный признак верхних! А после случившегося я не хотел, чтобы меня считали таким же. Таким же, кто ведет захватнические войны и после перемирия забирает себе небольшие деревни.
