Майский ветерок, налетевший со стороны Волги, трепал и косматил нежно-зеленые кроны росших вдоль улицы деревьев. Был полдень. Стоял по-летнему теплый, солнечный день.
Двое спортивного телосложения молодых мужчин неторопливо шли по тротуару, разглядывая дома, витрины магазинов, прохожих. Обоих отличала короткая стрижка, а также военная выправка.
– Далеко еще, Антон? – не выдержал тот, что пониже.
– Пришли, – лаконично ответил мужчина, которого назвали Антоном.
Взгляд его серых глаз излучал странную тоску, какая бывает у людей, испытывающих ностальгические чувства. Он напоминал человека, который спустя много лет вдруг попадает после длительного отсутствия в стены родной школы или института. На нем был светлый свободного покроя костюм и сиреневая рубашка. Его спутник был одет в футболку и джинсы. На ногах кроссовки. Озорной взгляд, смуглое лицо, слегка волнистые темные волосы создавали впечатление, что это веселый и энергичный человек.
Они повернули в проезд, пересекли детскую площадку и остановились у пятнадцатиэтажного дома.
– Здесь я жил с первой женой, потом провел медовый месяц с Региной, – глядя вверх, вздохнул Антон.
Подполковник Антон Владимирович Филиппов, командир группы спецназа ГРУ, впервые за несколько лет оказался у себя на родине в Самаре. Поводом послужила необходимость поддержать в сложной ситуации подчиненного, майора Василия Дорофеева. Во время проведения последней операции на Северном Кавказе Дрон, а именно такой позывной закрепился за неугомонным майором, по неосторожности допустил гибель представителя турецкой разведки, который оказывал помощь боевикам. ГРУ потеряло носителя ценной информации. Случай вопиющий. Вопрос о дальнейшей судьбе Дрона рассматривался почти месяц. Хотя, возможно, руководство просто тянуло время, чтобы помучить майора. Так или иначе, но, решив, что жизнь кончена, Дрон запил. В конце концов на службе его оставили. Да и не могло быть по-другому. Слишком дорого заплатило государство за подготовку каждого офицера группы. Антон даже не исключал, что решение о временном отстранении Дрона от исполнения служебных обязанностей наверняка было согласовано с психологами. Под предлогом, что необходимо сменить на время обстановку, а заодно привести офицера в чувство у знакомого доктора, Филиппов взял небольшой отпуск[1].
Сейчас Дрон чувствовал себя относительно сносно и выглядел отлично.
Двери подъезда открылись, и на улицу вышла преклонного возраста худенькая женщина. Подслеповато щурясь, она посмотрела на мужчин и направилась по дорожке мимо.
– Здравствуйте, Клавдия Михайловна! – поприветствовал ее Антон.
– Ой! – Женщина вздрогнула и остановилась. Еще раз посмотрела на Антона и всплеснула руками: – Антон!
– Узнали. – Он улыбнулся.
– Я иду, думаю, чего стоят, высматривают? – подходя ближе, залепетала женщина. – Даже испугалась.
– Кто в моей квартире живет? – Антон поднял взгляд на балкон, закрытый пластиковыми панелями.
– Жанна, – как само собой разумеющееся, ответила женщина.
– Замуж не вышла? – всем своим видом давая понять, что ему безразличен ответ, спросил Антон.
Жанна была красива. Расстались они по ее вине. Был период, когда Антон оставил армию по причине расформирования отряда, и несколько лет трудился дальнобойщиком. Один из рейсов закончился раньше, чем планировалось. А дальше – как в анекдоте про мужа, вернувшегося из командировки.
– Был у нее роман. – Женщина погрустнела. – Потом что-то не заладилось. – Она отмахнулась. – Плохо сейчас.
– А как ее папаша? – Антон с интересом посмотрел на женщину.
Бывший тесть попил когда-то кровушки у тогда еще «грязного водилы и быдла из бывших офицеришек». Леонид Алекссевич всю жизнь проработал на руководящих должностях. Похожий на квадрат мужчина с заплывшими жиром глазками прикладывал неимоверные усилия, чтобы освободить дочь от уз брака.
