– И колбаски, пожалуйста, взвесь, Люсенька, грамм 200, – ласково добавила к списку своих покупок Анастасия Егоровна, милая женщина лет семидесяти.
– У вас что, праздник какой-то намечается, теть Насть? – Люся с теплотой посмотрела на покупательницу. – Или наконец решили себя побаловать? А то ведь так мало всего покупаете всегда, грустно на это смотреть…
– Люсенька, а мне разве много нужно одной-то? – Анастасия Егоровна грустно улыбнулась. – Прошло то время, когда мечтала о всяких вкусностях на столе… Привыкла уже, видимо, скромно жить. А насчет праздника ты права! Варюша ведь сегодня моя родилась, представляешь? 35 лет исполнилось, юбилей…
– Аа, – грустно протянула Люся, смутно вспоминая образ редко приезжающей к матери женщины, – неужели в гости наведается? Давненько ведь не появлялась…
– Наведается, еще как! – тепло улыбнулась Анастасия Егоровна. – Занятая она у меня, конечно. А впрочем, в городе никак иначе не получается. Это у нас тут, в деревеньке, тишь да благодать, а там… покой им только снится! Знаешь, сколько сил мне потребовалось приложить, чтобы уговорить Вареньку приехать сегодня, отложив свои дела? Жду не дождусь нашей встречи!
– Ну, что ж… удачи вам, – грустно улыбнулась Люся. – Держите пакет и не забудьте сдачу взять.
Проводив взглядом Анастасию Егоровну, покидающую небольшой местный магазинчик, женщина загрустила. Почему жизнь так несправедлива? Почему дети, которые по-настоящему любили, ценили и берегли своих родителей, так рано их теряют, не успевая насладиться всеми прелестями совместной жизни? А дети, чьи отцы и матери, слава богу, живы и более-менее здоровы, не понимают своего счастья и всячески открещиваются от них?
Взять вот к примеру ее, Люсю. Как она мать свою любила! Сколько усилий прилагала всегда, чтобы жизнь ее облегчить, во всем помочь и уберечь от любых бед… А что в итоге? Резкая остановка сердца! Смерть. Потеря единственного близкого человека. Пустота. И кровоточащая рана, которая, казалось, навсегда теперь с ней…
– Люсенька, мне, пожалуйста, булочку свежего хлеба, – покупатель вывел женщину из грустных размышлений.
– Одну минутку, – улыбнулась Люся и принялась выполнять свои должностные обязательства, стараясь успокоиться и забыться.
Настроение Анастасии Егоровны с самого утра было потрясающим! Еще бы… сегодня она, впервые за несколько лет, увидит родную дочь! И не просто увидит, а разделит с ней такой потрясающий праздник – день ее рождения. Отлично помнила женщина, как дочь любила и ждала его с самого детства. Уж очень нравилось Вареньке всегда быть в центре внимания и получать подарки с поздравлениями в свой адрес. Наблюдая за подрастающей амбициозной дочерью, Анастасия Егоровна понимала – ей не место в деревне. Другого она достойна, лучшего…
Варя действительно была, мягко говоря, недовольна теми условиями, в которых проживала. Воспитываясь одной матерью, работающей в местной библиотеке, девушка была вынуждена жить скромно, во многом себе отказывая. Ах, как это злило и расстраивало! Не стеснялась Варвара и в высказываниях… Упрямая была, в чем-то даже грубая.
– Мама! – недовольно крикнула девушка однажды, едва переступив порог дома. – Слышишь?
– Что такое, Варенька? – женщина отложила готовку и подошла к дочери. – Чего кричишь?
– А то! – не унималась Варвара. – У нас сегодня с ребятами дискотека намечается, если хочешь знать…
– Так это замечательно, – улыбнулась Анастасия, но взглянув на недовольное лицо дочери, вмиг стала серьезной. – А в чем, собственно, дело-то?
– А в том, мамочка, что мне даже нечего надеть! – девушка, скрестив руки на груди, внимательно посмотрела на мать, как бы ожидая ее реакции.
– Варюша, глупенькая ты девочка, – мать попыталась обнять дочь, но та отстранилась, – разве же в вещах счастье, скажи мне? Нет, конечно! И ты об этом прекрасно знаешь. К тому же, посмотри, какой куколкой у меня выросла! Да на тебе любой наряд самым красивым будет казаться. А еще… мы же с тобой недавно только платье новое покупали у тети Поли, забыла? Из города ведь она его привезла, дочери не подошло по размеру, а тебе оказалось в самый раз. Почему бы не остановиться на этом варианте? Чем он плох?
