Алиса
Устало тру переносицу, выходя из операционного блока. Казалось бы, я должна была привыкнуть, работая в центре хирургии катастроф. Сегодня оперировали девочку семи лет после жутчайшего ДТП.
Мать малышки не справилась с управлением, и в результате аварии скончалась на месте, мгновенная смерть. Бедная женщина, скорее всего даже не поняла, что произошло...
Девочку чудом удалось спасти.
Я всего лишь операционная медсестра, но чувствую себя как выжатый лимон после каждой операции, а сеголня особенно. Выхожу и устало приваливаюсь к стене, закрываю глаза и медленно выдыхаю.
- Как моя дочь? - ко мне подходит высокий и крепкий мужчина и хватает меня за плечи своими лапищами, нависая надо мной и давя своей энергетикой.
Но мои батарейки сели, и я почти не реагирую на его выпад.
- Операция закончилась, о результатах Вам все скажут хирурги, - я не имею на это права, но так хочется обнадежить несчастного отца. В его глазах столько боли, что я быстро опускаю взгляд. Что ж, ему сегодня простительна его грубость.
Он отпускает меня, отчаянно отворачивается и взъерошивает волосы руками.
Я переферийным сознанием понимаю, что он только что потерял жену и чуть было не потерял дочь. И, как обычно, буквально чувствую его боль...
Ещё в медицинском университете мне говорили, что с моим уровнем эмпатии сложно будет работать в медицине, а в хирургии особенно. Но я все равно пошла. Так хотела моя бабушка. И пусть мне не стать врачом, но я все равно буду причастна к спасению человеческих жизней.
На сегодня моя смена окончена и я, переодевшись, выхожу из больницы на свежий воздух.
Делаю несколько глубоких вдохов и таких же глубоких выдохов, оставляя всю тяжесть рабочего дня здесь, у стен больницы.
Решаю пройтись пешком, до моей квартиры всего минут сорок.
На дворе май и уже заметно приближение лета. Вечера стали тёплыми и длинными.
Вот и сейчас на улице довольно светло.
Я иду через небольшой парк, и моя усталость развеивается, когда я погружаюсь в созерцание пробуждающейся природы.
Все вокруг цветёт и зеленеет. Благоухают плодовые деревья и кустарники, на клумбах распускаются нарциссы, источая тонкий аромат с едва уловимой кислинкой.
Начало мая прекрасно. И жизнь прекрасна. И я в свои двадцать три отчётливо понимаю, что у меня она ещё вся впереди.
И невольно возвращаюсь мыслями к той девочке... Что-то в ней зацепило меня настолько, что я не могу оставить мысли о ней там, в стенах нашего центра. Почему-то я "взяла" их с собой. Такого раньше никогда не было...
- Девушка, - окликает меня мужской голос, - можно с вами познакомиться?
Я оглядываюсь и, слегка замедляя шаг, отвечаю:
- Простите, но я не знакомлюсь.
Продолжаю идти и боковым зрением вижу, как мужчина идёт параллельно со мной.
- И все же, - не унимается он, - меня Вася зовут, а вас как?
Я понимаю, что молчать невежливо, но и продолжать диалог мне не хочется. Никогда не понимала, как можно вот так знакомиться на улице? Столько случаев всяких бывает... Вдруг, он маньяк?
- Молодой человек, - я резко останавливаюсь и разворачиваюсь к нему лицом, - я не хочу быть грубой, но я сегодня очень устала и совсем не расположена к знакомствам, да и к разговорам тоже.
Вижу, как он улыбается в ответ и успеваю его немного рассмотреть, прежде чем он отвечает:
- Хорошо, я понял. Значит, познакомимся в другой раз.
Его добродушная улыбка подкупает, хотя тонкая ниточка тревоги все же присутствует. И я разворачиваюсь и продолжаю свой путь домой. Лёгкая улыбка касается моих губ, когда я слышу уже издалека:
- Я буду ждать вас, прекрасная незнакомка!
Парень похож на одного из тех, кого называют мажорами. Слегка надменный взгляд, излишняя в себе уверенность, и, как правило, папины деньги, дарующие ощущение полной свободы и безнаказанности.
