Сейчас
Три пары глаз смотрят на меня с неприкрытым ожиданием. В воздухе повис невысказанный вопрос: «Ну, как ты?»
Я мысленно считаю до трех, делаю глубокий вдох и начинаю лгать.
– Мне уже лучше, – бодро говорю я. – Кажется, терапия все же помогает.
– Еще ходишь к психологу? – уточняет Джессика.
Я знаю, что она переживает за меня, но сейчас мне хочется стереть с ее лица это обеспокоенное выражение.
– Да. Сеанс в неделю – и больше не хочется застрелиться.
Понимаю, что шутка не удалась, глядя на изменившиеся лица подруг. Делаю глоток совсем остывшего шоколада, стараясь скрыть волнение.
– Ладно вам, я же пошутила!
Я вижу в их глазах жалость. И что-то еще. Возможно, это паранойя, но я уверена, что каждая сейчас подумала: «Хорошо, что это случилось не со мной».
– Здорово, что тебе помогает, – произносит Сара. Она проводит рукой по волосам, и я вспоминаю, что забыла вымыть голову перед встречей.
– Моя мама одно время тоже посещала психоаналитика, после развода с отцом. После его ухода она ничего не ела и постоянно плакала. – Голос Джесс слегка дрожит, и мне хочется обнять ее, чтобы успокоить.
Она до сих пор не простила своему отцу то время. Возможно, поэтому нам с ней легко, и мы всегда понимаем друг друга. Мы обе видели, как рушились наши некогда крепкие семьи.
– Ужасно, – Бетани пытается сочувствовать, но ее голос звучит неискренне. Что ж, она не виновата в том, что в ее жизни не было серьезных потрясений.
– Эм, все образуется, вот увидишь, – добавляет Сара, поворачиваясь ко мне.
– Да, образуется, – повторяю я, изо всех сил сжимая руки под столом.
Стараюсь не думать о том, как я выгляжу. Старая серая толстовка (стащила у Майка), осунувшееся лицо. С трудом верится, что всего год назад моя жизнь была совсем иной. Нелегко узнать во мне человека, которым я была. Сегодня я представляю собой жалкое зрелище – несчастная Эми, едва взглянув на которую хочется отвернуться. К горлу подступил ком, еще мгновение – и я расплачусь.
Соберись. Ты здесь, чтобы показать им, что все нормально.
Джессика внимательно разглядывает меня, пытаясь понять, что же происходит. Она, несомненно, чувствует: что-то не так. Это неудивительно, она всегда была умной. Мы познакомились, когда нам было одиннадцать. Ее семья переехала из Шеффилда в Лондон, и Джесс перевелась в мою школу. Она мне сразу понравилась. Когда учительница представляла ее классу, Джессика стояла, гордо задрав подбородок, но я видела, что ей было страшно. Почему-то я сразу подумала, что мы подружимся. Так и вышло.
