1. Она наступила в лужу и намочила свой носок.
– Черт, Китс, ты опять вывернула свою миску с молоком.
Китс никак не отреагировала на ее замечания.
«Почему я вообще завела кота? Где обещанные ласка и снижение стресса? Я только и делаю, что ношу еду и убираю за ней. Так себе взаимовыгодное партнерство».
К слову, сама она была тоже так себе партнером. Могла не приходить ночевать домой несколько дней подряд и не так часто чистила кошачий лоток. Поэтому эти отношения были на равных.
Но сегодня был особый вечер, ради которого она вымыла посуду, оставленную в раковине за несколько дней, и протерла пыль, не пропустив даже запылившиеся листочки единственного в доме растения – неприхотливого каланхоэ. Цветок был подарен кем-то из ее учеников и рос, несмотря на редкие поливы и кота, любящего погрызть листья растения.
А сейчас она активно носилась по квартире с мокрой тряпкой и протирала тут и там засохшие пятна от пролитого кофе, воска со свечей, которые она решила зажечь в честь очередной выпитой бутылки вина – да у каждого свои маленькие радости в жизни. «И не забыть про разлитое молоко», – мелькнула мысль в её голове. Она не готовилась к приходу очередного ухажёра, для них она давно перестала стараться казаться лучше. Дорогие курсы психотерапевта научили ее любить себя такой, какая она есть. И все мужчины в ее жизни могли быть с ней, только если они готовы были принять ее всю целиком – с котом, вином и лужами посреди квартиры.
Но почему-то это правило не срабатывало в отношении двух людей: ее мамы и ее подруги. С первой было все понятно – ей не хотелось чувствовать себя ребенком, который не оправдал мамины надежды. И, что еще хуже, слушать часовые лекции о том, как бы в доме было прекрасно, если бы она уделяла ему больше внимания. Хотя и во втором случае тоже все было понятно, но признаться в испытываемых здесь чувствах было уже сложнее. Здесь ею руководили зависть и желание выглядеть лучше. И от этого ее не спас ни один дорогущий психиатр.
Ее подруга Мари была блогером с огромной тучей подписчиков и прилагающимися к этому постоянными путешествиями, подарками от дорогих брендов и весомыми рекламными контрактами. Жизнь Мари со стороны выглядела, как мечта любого. Ее же жизнь была не без маленьких радостей, но ничего глобального.
Причиной, почему она носилась сейчас по дому с тряпкой в руках, было сообщение от Мари: «Сегодня давай встретимся у тебя в 7 вечера». Она, вспомнив про пятна пролитого кофе на полу и предвкушая нелюбимую ею уборку, написала «Как насчет встретиться в уютном кафе недалеко от твоего дома?», но подруга никак не отреагировала на это сообщение.
Она зря торопилась, потому что в 7 Мари не появилась. В 7.30 она набрала ее номер, но абонент был недоступен. Она зашла в мессенджер и отправила Мари сообщение: «Все еще жду тебя», после чего с чистой совестью открыла приготовленное к встречи вино – недорогой австралийский шираз. В качестве фона к вину она включила своих любимых Симпсонов. «Могла хотя бы написать, что не приедет», – подумала она, допивая очередной бокал вина через пару часов.
В ее доме Мари появилась лишь в 11 вечера без всяких предупреждений. Она на секунду даже разозлилась такой наглости.
– Лиз, привет, я задержалась, – устало сказала Мари. – А еще у меня нет телефона, я не смогла предупредить.
– Блогер без телефона? – удивленно спросила она, потому что обычно у Мари было с собой два телефона.
Мари не ответила на этот комментарий, а она подумала, что так даже лучше, никаких селфи, прямых трансляций и отвлекающих сообщений.
– Чай будешь? – спросила она.
– А вино есть? – неожиданно спросила Мари.
Она достала из шкафчика бутылку аргентинского мальбека, штопор и начала молча откупоривать бутылку, не удостоив Мари знакомству с особенностями этого вина и географией произрастания винограда, пошедшего на его приготовление. Эта процедура была обязательна в их встречах. Мари нравилось узнавать что-то новое о вине, в котором она не разбиралась, а Лиз чувствовала себя аристократкой, когда проводила эту лекцию.
