Упомянул недавно в разговоре мельком, что находилось, де на месте теперешней моей работы то-то, да то-то, и услышал в ответ категоричное «Нет». Не было, мол, вблизи ничего подобного, потому что, видите ли, оппонент мой родился и вырасти сподобился именно здесь.
–И быть- говорит: – Не могло, потому что тогда бы я знал.
Мне бы, самое-то логичное и правильное- начать ему рассказывать о старой Самаре, о посёлках и слободках, о стихийном разрастании во времена оны города от старого центра вширь безо всякого утверждённого плана, но… Вижу- не проймёшь. Не примет человек истории, отличной от той, которую … всё одно, он не знает. А другие- те, кто знаком с Самарой не понаслышке, моего много поболе, из документов почерпнутого, помнят. Ну оно, разумею, супротив документа не попрёшь, да и смысла в этом- ровным счётом никакого. Только… по иному вопросу сколько ни закидывай удочки самым из окружающим понтов… авторитетным, да в теме сведущим, результата – ноль. Да попросту и нет информации о чём-то, будто и само этого «что-то» не имело места быть. Настолько, всегда, многое было обыденным, неинтересным, и вроде бы существовать должным вечно, что ни в чью казённую чиновную голову не приходило сделать про это какой-то записи. Так пожило-побыло это «вечное», да благополучно и растаяло, как во времени, так и в людской памяти, на простое, привычное и близкое, не гораздой.
Схожая ситуация и с Ямами, от которых осталась всё же частичка. И, коли уж выпала мне доля прожить там некоторое количество лет, наблюдая с интересом совершенно новые для видавшего ранее исключительно деревенскую неторопливую жизнь мальца, картины городского уклада, попробую описать собственные свои впечатления. Таки бросьте сказать о том, как может шпендик, вчера ещё скакавший верхом на свинье, пасший скотину, варившийся в деревеньке о тринадцати домах, понять, осмыслить и запомнить столько незнакомого. Возможно потому и разобрался, да запомнил, что небом и землёй явились житие сельское и городское. Что впечатления оказались настолько сильными и впечатались в подкорку на всю жизнь. Не верите? Сказать по-правде, и сам не то, чтобы не верил, а и не думал об этом допрежь того, как взялся описывать, кратко – сперва представлялось- сами Ямы, некоторых их обитателей, пару-тройку местных предприятий, и собственные свои похождения середины семидесятых. Цепная же реакция, оказалось, происходит и в выуживаемых из тёмных извилин воспоминаниях тоже. Описываемые друзья манят на свет своих приятелей; школа напоминает о мероприятиях внешкольных; а, скажем, игры в кучах насыпанной глины- отчего-то о визите в детскую стоматологическую клинику. Крэкс- фэкс-пэкс- и уже не я властелин повествования на определённую тему, а некое подобие Кракатау, рвущееся из туманных глубин памяти стало хозяевать моими пальцами, мучающими кнопки старой «Клавы». Слой за слоем лавово выплёскивается наружу и, едва не бессознательно преобразованное по минимуму мною, застывает, преобразовываясь в буквы, слова и предложения, чтобы назавтра оказаться под слоем новых, ещё горячих фраз и абзацев.
И, как знать, не окажется ли что-то из нагромождения детских воспоминаний, сознательно изложенных не в хронологическом порядке, уже завтра нужным очередному заинтересованному человеку, оказавшись единственным найденным по запросу свидетельством. Ведь вставили же несколько лет назад выдержки из моего крымского отчёта в материал об одном из объектов города… Посему отброшу размышления о том, хорошо, либо дурно написаны отдельные отрывки, и читабельно ли и информативно повествование в целом, сконцентрировавшись на практически автоматическом записывании диктуемого памятью…
