Янтарь рассеивает тьму

© Люцида Аквила, 2023

© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2024

«Я снова в ее теле, – вздохнул Люциан, – чувствую ее эмоции, вторю ее действиям, но ею не являюсь. Напротив стоит он… Опять он? Почему каждый сон связан с ним?»

Владыка Луны пытался понять, куда его затянуло на сей раз. Он взглядом выхватил детали обстановки: Элеонора, в теле которой он снова оказался, и темный принц – ее друг – стояли на балконе второго этажа. Выход сюда вел из торжественной залы.

Мир вокруг был погружен в ночную тьму, но лица молодых людей озарял свет из окон и белые магические огоньки, парящие в небе. Элеонора стояла, упершись ладонями на холодный серый камень, из которого были сделаны перила балкона и он сам.

«Кай приоделся… – Люциан оценивающе оглядел девятнадцатилетнего беловолосого принца справа от себя. Его черные клановые одежды сейчас были украшены яркой золотой вышивкой, на запястьях красовались кожаные наручи с узором, который также просматривался и на высоких сапогах. – Сегодня бал или важное собрание?»

Элеонора удачно бросила взгляд в сторону двери. За ее мутными стеклами виднелись танцующие силуэты. Люциан сосредоточился на своем сне и услышал музыку, которая играла с другой стороны.

«И правда бал».

Попадая в эти сны, владыка Луны словно посещал театральное представление. Он не имел власти над чужим телом или разумом – просто выступал зрителем, запертым в клетке, где не мог ни говорить, ни спрашивать. У него было право лишь созерцать то, что показывали.

Люциан видел эти сны с тринадцати лет. Разношерстные видения, которые раскрывали жизнь двух связанных судьбой людей. Каждый сон казался столь реальным и сюжетно наполненным, что даже спустя два месяца он мог точно пересказать все то, что когда-либо видел.

Владыка Луны сильно уставал от таких сновидений, ведь днем жил своей жизнью, а ночью – чужой. Хуже всего было то, что за годы юноша так и не смог понять: видел ли он действительность или все было плодом больного воображения.

Кай оперся ладонями о перила балкона и уставился в полуночное небо.

– Мы не можем быть вместе, ты ведь понимаешь? – Его голос прозвучал тихо.

– Понимаю.

Принц посмотрел на Элеонору.

– Прости за тот поцелуй…

– Не извиняйся. – Она взглянула на него, слегка повернув голову.

«Не извиняйся? – с недоумением подумал Люциан. – И это при том, что он тебя чуть ли не изнасиловал в логове древа любви, а не просто поцеловал. За такое еще как нужно извиниться и понести заслуженное наказание!»

– Это было влияние древа, – продолжала Элеонора. – Ароматы его листьев, коры и смолы настолько дурманят разум, что любой сойдет с ума…

– Нет. Дело не только в древе. – Взгляд Кая стал серьезным. – Я бы стерпел его магию и не поддался, но…

Она приподняла бровь.

– Но?

Темный принц отвернулся и запустил аккуратные пальцы в белоснежные волосы, кончики которых доходили до ушей. Он медленно зачесал пряди назад и тихо закончил:

– Но это слишком сложно… особенно когда замешаны чувства.

Кай шумно выдохнул и положил руки на перила, едва не коснувшись ладони Элеоноры. Ее сердце мгновенно ускорило ритм. Двое схлестнулись взглядами, ведя безмолвную войну. Серые глаза принца были пусты, как прозрачные сосуды. Элеонора желала разглядеть в них эмоции, что подтвердили бы его слова, но не смогла.

Она стиснула зубы и отвела взгляд в сторону. Люциана накрыло ее горьким отчаянием, а в голове прозвучала чужая мысль: «Все не должно быть так…»

Союзы между заклинателями светлого и темного путей находились под запретом. Их близость могла разрушить души обоих, а возможное потомство обратилось бы во зло. Противоположным сторонам дозволялось общаться, проводить время вместе, но любовные связи оставались недопустимы. Тьма и свет не существовали в единстве, а потому отношения Элеоноры и Кая несли вред всему магическому миру – и им самим.