Он проводит большим пальцем по моей нижней губе, нажимает на нее
и приоткрывает мой рот. И все это при целом штате военного
крейсера, выстроенного в линейку!
- Хорошие зубы. На вид здоровая. Тогда что не так? Зачем
записалась менталистом в команду барсийцев? С головой непорядок? -
Желтые глаза командира сужаются.
Он скользит взглядом по моими пепельно-светлым волосам, потом
снова возвращается к лицу.
Мое сердце ускоряет темп. Нос щекочет аромат леса и чего-то
жгучего, как красный перец. В голову приходит мысль, что Ротору
Готру подошел бы огненный цвет волос, а не глубокий черный. За этой
холодной выдержкой чувствуется крутой нрав.
Его палец надавливает сильнее, заходит на зубы и нагло
проскальзывает внутрь моего рта на язык. Я ощущаю чуть соленый вкус
его кожи. До боли хочу сжать зубы, прикусить этого хама, но если я
сейчас это сделаю, то тут же вылечу отсюда.
А мне любой ценой нужно улететь с этой уродской планеты. Любой.
Даже на этом варварском крейсере, среди штата альфа-самцов, которые
относятся к человеческим женщинам не лучше, чем к крысам. Ведь
“человечки” вешаются на них из-за их звериных повадок, высокого
уровня тестостерона и решительности, которой давно нет в
человеческих мужчинах.
Вот только я не большинство. Но им этого знать не обязательно.
Пусть думают, что я насмотрелась новостей о могучей расе и хочу
переспать с альфачом. Что меня совсем не воротит от их высокомерия
и зазнайства.
На самом деле барийцы никогда не вступают в контакт с
человечками. Поговаривают, что те им не интересны из-за своей
хрупкости. Кто-то говорит, что их от наших прикосновений воротит.
На это я и делаю ставку.
Сама видела в космопорту два часа назад, как одна моя
соотечественница кинулась на шею барсийцу, ощупала всего и была
скручена охраной. А альфача так перекосило, словно его вот-вот
вывернет наизнанку. Он отряхивал свою одежду пять минут, словно
извалялся в жуткой грязи. И его сослуживцы, что это видели, очень
ему сочувстовали: похлопывали по плечу, приободряли.
Тогда я решилась. Вакансия менталиста на военном крейсера
“Актория” была моим единственным шансом на спасение. Вот-вот в
космопорт явится моя мачеха и упакует меня в свадебное платье. А к
вечеру я буду замужем за восьмируким апцетом возраста моего
покойного дедушки.
И я ничего не смогу с этим поделать, потому что на этой дурацкой
планете Апце матриархат, и слово матери (пусть даже не
биологической) - закон. Она даже имеет право подключить стражей
порядка, чтобы добиться своего.
Какого бы возраста не была ее дочь, приемная или нет, меня даже
слушать не будут. И мачеха этим виртуознейше воспользовалась, чтобы
избавиться от такой помехи, как я, хотя прикрывалась благородным
посылом спрятать мой дар.
Палец барсийца проник в мой рот еще глубже. Я резко втянула
носом воздух и посмотрела в холодные глаза командира крейсера.
Его зовут Ротор Готр - все, что я запомнила, когда быстро
оформлялась на военное судно. И он сейчас делает ужасное
непотребство со мной.
Это очень интимно. Слишком лично. И на глазах у всех.
Возмутительно!
Но я должна стерпеть. Это лучше, чем замужество за восьмируким.
А барсийцы не зарятся на землянок.
Совершенно неожиданно для меня мои соски под форменным
комбинезоном превращаются в горошины. Я боюсь опустить взгляд вниз,
чтобы проверить, видно ли это. К низу живота приливает волна тепла
- там все болезненно напрягается.
Реакция собственного тела и действия Ротора меня невероятно
злят.
Нет, ну это уже перебор! Просто унизительно.
Я сжимаю зубами его палец. Сильно. Со злостью за предательство
собственного организма и его наглость.
И тут желтые глаза Ротора сверкают вспышками звезд. На
отстраненном лице командира впервые проступает эмоция. И это
удивление.
