Не скрывает ли от нас завеса сновидений самые важные и глубокие тайны жизни, которые душа лишь смутно ощущает в бодрствовании? Не доводилось ли нам ощущать, что во время сна наше сознание работает яснее, чем днем, когда оно как будто хорошо осознает происходящее? Не случалось ли нам во сне бывать более тонкими, чувствительными и глубоко переживающими происходящее людьми, нежели в часы дневного бодрствования? Наконец, знаком ли нам «сон разума»?
Днем, бодрствуя и занимаясь как будто активной деятельностью, мы можем ощущать вялость и сонливость, а ночью – наоборот, особую ясность и чистоту ума. Душа, уставшая от лихорадочной активности и пресыщенная энергиями социума, подает сигналы о спасении. Она вопиет голосом ветхозаветного пророка: «Ради всего святого, тишины! Уединения! Покоя!» И ночью – благословенной ночью – она наконец-то может получить эти дары, превращая их в мудрость, гармонию и жизненную силу.
Однако существует и иная, еще более распространенная форма «дневного сна» – сон разума. В этом состоянии мы действуем, трудимся, выполняем свои обязательства перед людьми, радуемся жизни и наслаждаемся. Более того, можем ощущать себя бодрыми и свежими, встаем с кровати, как нам самим кажется, выспавшимися и полными сил. Однако это не мешает нам пребывать в могучих объятиях того «сна разума», о котором сказал Гойя: «Сон разума рождает чудовищ».
О людях, погруженных в сон разума говорит 89-й псалом, единственный текст Псалтири, приписываемый Моисею:
Ты возвращаешь человека в тление и говоришь: «вернитесь ко мне, сыны человеческие!» Ибо перед очами Твоими тысяча лет, как день вчерашний, когда он прошел, и как стража в ночи. Ты как наводнением уносишь их; они, как сон, – как трава, которая утром вырастает, утром цветет и зеленеет, вечером подсекается и засыхает.
Подобно течению реки, волны жизни уносят с собой человеческие души, погруженные в сон духовного разума. Поэт Александр Руденко говорит об этом так:
Тьма крадется за светом по волнам реки,
и в размытую даль, в предрассветную высь
сонно светятся наших сердец светляки…
И поэтому рядом со мной пробудись, —
ты, шагнувшая радостно в лодку, как в дом.
Когда мы объяты тоской или душевной болью, переживаем долгую разлуку с близкими, болезненные разочарования или упадок жизненных сил, мы поневоле стараемся забыться сном и не желаем просыпаться. Но именно потому, что мы не умеем управлять энергией сновидений, сон превращается для нас в монету с двумя сторонами. На одной стороне – его обновляющая и воскрешающая сила, его тайна и глубина, на другой – пассивное состояние ума, подавленные воля и восприятие, духовное забвение. «Они, как сон, как трава, которая вечером подсекается и засыхает…»
Неправильное использование энергии сновидений лишает душу и тело жизненных сил. Между нашим сознанием и подсознанием широко открываются врата; душевная боль, накопленная подсознанием, словно под давлением, выталкивается в область сознательного, и в наши сны приходят кошмары и тревожные видения. Эти видения и символы, подавленная стрессовая энергия, страх, а также воспринятые от других людей информационные и энергетические отпечатки бесконтрольно и стихийно выбрасываются в сферу сознательных восприятий. Если же подобный процесс осуществляется под бдительным руководством сознания – болезненные отпечатки, проявляясь, сгорают в лучах духовного света, и душа наша освобождается. Когда же она предоставлена себе самой, и дух, как бдительный капитан в штормовую погоду, не стоит у руля, над душой совершается то, о чем пишет Шарль Бодлер:
