Анна проснулась с неопределённым чувством. Она не могла понять своего состояния. Ни душевного ликования, ни облегченного вздоха не последовало. А ведь во сне она увидела сценарий, который столько лет воображала, осмысливала, дополняла всё новыми и новыми деталями мщения. Во сне свершилось то, с чем она проживала последние годы. Напряжение во всём теле, электрические заряды, пронизывающие мозг, знаменовали о том, что сегодня сон станет реальностью. Как говорят: «Сон в руку». Анна вдохновенно встрепенулась… и тут же испугалась. «А вдруг сон не сбудется…». Однако интуиция назойливо нашептывала: «Сегодня, сегодня». «Сегодня».
– Ну значит сегодня, – утвердительно произнесла женщина онемевшими губами. Ее шестое чувство никогда еще не подводило. Узел, крепко-накрепко связывающий ее со страшным прошлым, наконец, развяжется и освободит её от тяжких пут. Как долго Анна этого ждала.
С утра все мысли были только об увиденном во сне. Сегодня Анна не собиралась к своей «звёздочке», но сон заставил внести коррективы в текущие планы. Ее, как никогда, тянуло туда, где, наконец, свершится вендетта.
Прошло столько лет, а она не может унять боль.
На кладбище Анна пришла далеко за полдень, в это время здесь было безлюдно. Ей не хотелось ни с кем встречаться. А встречи могли быть самые неожиданные, ведь кладбище было местное. Увидев новое захоронение со «знакомым лицом», Анна испытала чувство горечи: «Вот и этот покинул наш бренный мир». Чтобы подавить неприятное ощущение, женщина ускорила шаг.
Отыскав глазами свою берёзоньку, она пошла на неё как на маяк. Веточка, из которой выросла эта «девочка» (так Анна называла березоньку), случайно осталась лежать в этом скорбном месте в тот горький день. И теперь этой «девочке» столько же лет, сколько нет на свете её «звёздочки». Когда Анна заметила, что веточка прижилась, она принялась ухаживать за ней с такой любовью, будто боялась снова потерять близкое, родное существо. Она оберегала веточку от знойных лучей и лютых морозов. И вот… Теперь эта памятная веточка стала стройной, белоствольной красавицей с пышной зеленой кроной. Лучи солнца, пронизывающие её ветви, придавали им неповторимый изумрудно-золотистый цвет. Анне казалось, что ее берёзонька не похожа на другие деревья. Ведь она несла в себе особое предназначение: быть одухотворением той, которая, когда-то уходя из этого несправедливого мира, отдала маленькой веточке свою душу. Дерево действительно было красиво и печально одновременно, будто вобрало в себя красоту и чистоту ее «звездочки». Когда Анна смотрела на ветви деревца, низко склонившиеся к земле, словно в почтительном поклоне, с грустью думала: «Эта красавица вместе со мной горюет, понимая мою саднящую боль утраты».
За эти годы у Анны сложился свой ритуал общения со своими девочками. Сначала она обнимала березоньку, олицетворение её «звездочки». Прижавшись щекой к гладкому тёплому стволу, она стояла, набираясь сил, чтобы заглушить боль, которая с того трагичного дня не проходила, а с годами становилась только острее. Говорят – время лечит, но боль Анны не поддавалась времени. Ей казалось, пока он будет жить, душевная травма остриём будет пронзать её сознание. «Почему он живёт, а её доченьки нет», – постоянно крутилось в голове. Впитав в себя энергию берёзоньки, Анна начинала беседу со своей «звездочкой». Разговор по душам, тихий шелест листвы всегда действовали на неё успокаивающе. Но сегодня уже с утра она пребывала в состоянии ожидания. Она и сама не знала, чего ждала. Вспыхивающее предвидение мести сменялось нервозным чувством. И сейчас это чувство нервной дрожью полностью охватило ее. Чтобы унять дребезжащий озноб, Анна теснее прижалась к березке. Подавив в себе беспокойство, она прислушиваясь к тишине. Затем достала лопатку из близ растущих кустов. Этот кладбищенский инструмент хранился здесь, чтобы ежедневно не возить его с собой. Подравняв ухоженную могилу, на которой сквозь зелёное покрывало газонной травы проглядывали синие глазки нигеллы, Анна снова прислонилась к берёзоньке. Сделав несколько глубоких вдохов, она поняла, что душевного покоя не наступит. Тревожное чувство нарастало, и вдруг её опять охватила мелкая дрожь. Но ожидаемое «сегодня», словно маяк в темноте, заставил женщину скинуть с себя ослабляющее беспокойство и принудило встряхнуться.
