Глава 1.На пути к Чистилищу
Семнадцатый апрельский вечер Года Жёлтой Земляной Собаки был последним на учебной неделе для самой старинной городской школы, уныло смотревшей теперь окнами бывшего купеческого особняка и его бледными облупившимися стенами на радостную весеннюю улицу. Стоявший напротив очага культуры белоснежный храм со ржавым куполом и покосившимся крестом терпеливо поджидал редких прихожан.
На невысокой, из-за безбожной мести к красоте, в былые годы уполовиненной колокольне, неспешно отзвонили вечерню.
День занятий давно закончился, весёлый и разноцветный тайфун школяров всклокоченным живым вихрем вылетел из классов, разлетаясь по улице отдельными яркими волнами и островками детей.
А в середине светлого кабинета на третьем этаже школы, недалеко от входа за столом ещё сидела, окружённая кипами ученических тетрадок и бумаг, улыбчивая миловидная женщина с ясными синими глазами и волнистыми, тёмно-русыми волосами, убранными в короткую красивую причёску. Инночка, завуч начальной школы, снова задержалась на работе допоздна.
Разменяв на этой самоубийственной школьной должности второй десяток лет, она почти не видела, совсем не чувствовала себя хозяйкой своего дома. Овдовев четыре года назад, Инна с болью в сердце ощутила страшное одиночество, и теперь время на работе было её спасательным кругом от тяжких мыслей о мелькнувшей в прошлом жизни и возникшими сложными узорами новых проблем.
Спасо-Преображенский собор в Самаре (фото Интернет)
Тонкие, но уже чуть-чуть узловатые пальцы привычно скользили по листам ученических тетрадок, делая всякие нужные пометки, а в мыслях Инночка была в тех далёких теперь годах, когда её жизнь, молодой, красивой, юной учительницы только-только начиналась.
«Вообще я правильно сделала, что не послушала маму с папой, – думалось ей. Обиделись они, конечно, но мне тоже хотелось своего, личного счастья. Институт я потом всё равно закончила, правда, заочно. Ну, так получилось, что не сразу, как они замышляли.. Не с лица ж воду пить, главное чтоб диплом был, да умение что-то головой нужное делать. А там и опыт пришёл». Она откинулась на спинку стула, расправила отёкшие ноги.
– Да, сидячую болезнь всё одно «схлопотала», – удручённо продолжала она вить свои грустные мысли. Что ж поделать, не всё кошке масленица выходит, приходится и приплачивать за кое-что».
Размышления Инночки прервал тихий стук в дверь. Она отозвалась, и в кабинет вошёл плотный, рослый мужчина с красивыми, ровными чертами лица. В аккуратной причёске уже кое-где пробивалась седина, а в глаза бросалась несгибавшаяся в локте правая рука. «Наверное военный бывший или участник войнушки какой-нибудь, – подумалось Инночке, – Это ведь о нём наши бабы пересуды ведут. А я-то всё думаю, кто этот такой, Лёха. Теперь она поняла, что вошедший – новый охранник, которого школьное женское население в своих тесных кулуарах заинтригованно и жарко обсуждало уже неизвестно по какому кругу.
Мужчин в школе было раз-два и обчёлся, и появившаяся новая фигура сразу вызвала неподдельный интерес дам и своим обликом, и главное, своим аккуратным поведением, совсем не похожим на привычные повадки потёртых полустаричков на входе. В школе было совсем тихо, лишь уборщица, малотрезвая Нюрка, в поисках воды отчаянно гремела пустым ведром где-то на первом этаже.
– Здравствуйте, что-то вы засиделись сегодня снова, неужели дома никто не ждёт, – вошедший Лёха был немного нахален и смел, – я уж и кабинет ваш собрался запирать. – Вы одна на этаже остались. Кругом тишина, только технички швабрами шуршат по классам..
